Это были журналисты Гарри Блаунт и Альсид Жоливэ, уже не спутники, а соперники, враги, — именно теперь, когда пришла пора действовать непосредственно на поле сражения.
Они выехали из Ишима всего через несколько часов после отъезда Михаила Строгова, и если, следуя той же дорогой, смогли раньше него оказаться у Колывани, то лишь потому, что тот три дня потерял на берегах Иртыша.
И вот теперь, став свидетелями схватки русских с татарами на подступах к городу и оставив Колывань, лишь когда сражение перешло на его улицы, они примчались на телеграфную станцию отправить в Европу свои разноречивые послания и перехватить друг у друга самые свежие сообщения.
Строгов отступил в угол, в тень, и, оставаясь незамеченным, сам мог видеть и слышать все. Без сомнения, уж сейчас-то он узнает интересные подробности и поймет, стоит или нет заходить в Колывань.
Гарри Блаунт, опередивший коллегу, захватил окошечко и уже протягивал свою корреспонденцию, в то время как Альсид Жоливэ, вопреки своим привычкам, в нетерпении переминался с ноги на ногу.
— Десять копеек слово, — объявил служащий, принимая депешу.
Гарри Блаунт выложил на столик столбик рублевых монет, на которые его собрат воззрился в явном замешательстве.
— Хорошо, — сказал служащий.
И с абсолютным хладнокровием принялся выстукивать следующее сообщение:
«„Daily Telegraph”, Лондон.
Из Колывани, Омской губернии, Сибирь, 6 августа. Схватка между русскими и татарскими войсками…»
Так как служащий читал текст во весь голос, Михаил Строгов слышал все, что отправлял в свою газету английский журналист.
«Русские войска отброшены с большими потерями. Татары в тот же день вступили в Колывань…»
Этими словами послание заканчивалось.
— Теперь моя очередь, — воскликнул Альсид Жоливэ, собиравшийся отправить послание, адресованное кузине из монмартрского предместья.
Однако это не отвечало намерениям английского корреспондента, который вовсе не желал покидать окошечка, чтобы сохранить за собой возможность передавать новости по мере их появления. Поэтому он и не подумал уступать место своему собрату.
— Но вы ведь закончили!… — вскричал Альсид Жоливэ.
— Нет, не закончил, — просто ответил Гарри Блаунт.
И продолжал дописывать строчку слов, которую затем передал служащему, и тот своим безучастным голосом прочел:
«Вначале Бог сотворил небо и землю!…»