Хозяева предложили гостям великолепные сливки, целое блюдо земляники и немного ситного хлеба, которые те приняли с восторгом. Правда, Гульда едва притронулась к еде, зато Жоэль без стеснения продемонстрировал свой здоровый аппетит, и путешественник не намного отстал от него.
— После такого приключения я голоден как волк, — признался он. — Скажу вам откровенно: идти через Maristien было верхом неосторожности. Изображать из себя злосчастного Эстейна, когда годишься ему в отцы… нет, даже в деды!..
— Ах, значит, вам известна легенда? — удивилась Гульда.
— Еще бы неизвестна!.. Моя кормилица убаюкивала меня песней об Эстейне, когда я еще был в счастливом младенческом возрасте. Да, милая девушка, я знаю эту легенду, что еще больше усугубляет мою вину! А теперь, друзья мои, скажите, каким образом вы собираетесь переправить меня в Дааль, — ведь для такого инвалида, как я, это путь неблизкий.
— Не беспокойтесь ни о чем, сударь, — ответил Жоэль. — Здесь, внизу, нас ждет повозка. Вам придется пройти самое большее триста шагов.
— Хм!.. Триста шагов…
— И притом спускаясь по дороге, — добавила девушка.
— О, если речь идет о спуске, друзья мои, то с этим я справлюсь, только обопрусь о чью-нибудь руку…
— А почему не на две? — спросил Жоэль. — Ведь у нас их четыре на двоих, и все они в вашем распоряжении.
— Ну что ж, пусть будет две или даже четыре! Это мне не обойдется дороже, верно?
— Это ничего не стоит, сударь.
— О нет, я обязан хотя бы пожать вам обоим руки в знак благодарности: я совсем забыл, что еще не высказал ее.
— За что же, сударь? — отозвался Жоэль.
— Да просто-напросто за то, что вы спасли мне жизнь, рискуя своей собственной!
— Когда вам угодно отправиться? — спросила Гульда, вставая, чтобы пресечь поток похвал.
— Как это «когда»?.. Да когда вам угодно!.. Ибо отныне мне угодно все, что угодно вам!
Путешественник заплатил крестьянам за угощение. Потом, слегка опираясь на руку Гульды и гораздо тверже — на руку Жоэля, он начал спускаться по извилистой тропинке, ведущей к берегу Маана, откуда шла дорога на Дааль.
Ходьба его то и дело перемежалась оханьем, которое, впрочем, тотчас же превращалось в жизнерадостный смех. Наконец переход закончился у лесопильни, где Жоэль принялся запрягать лошадь.
Пять минут спустя мужчина уже сидел в повозке бок о бок с Гульдой.
— А вы? — спросил он у Жоэля. — Я, кажется, занял ваше место…