— Туда и дорога! — откликнулся Сервис.
— А может, они вернутся? — спросил Уэбб.
— Маловероятно,— ответил Гордон.— Но придется бодрствовать до утра.
Накидав хвороста в костер, мальчики поддерживали яркий огонь до первых лучей зари. Утром они покинули лагерь и пошли в лес посмотреть, не лежит ли там труп убитого зверя.
В двадцати шагах от костра на земле темнело большое кровавое пятно. Раненый хищник ушел, но, вероятно, его легко было бы обнаружить, пустив по следу Фэнна. Однако Гордон счел бесполезным и небезопасным забираться в лесную глушь. Поэтому так и не выяснилось, были ли это ягуары, пумы или еще какие-нибудь не менее опасные звери. Гордон и его товарищи остались живы и невредимы — это было главное!
В шесть часов утра двинулись дальше. Нельзя было терять времени, если мальчики хотели пройти за день девять миль, которые отделяли ручей Запруды от Френч-дена. Сервису и Уэббу поручили нести козлят, а вигонь-матка послушно шла за Бакстером, тянувшим ее за веревку. Дорога была довольно однообразной. Слева — почти непроницаемая завеса деревьев, иногда прерывавшаяся просветом полянок; справа — подножие зубчатой скальной стены, повышающейся к югу.
В одиннадцать часов утра сделали привал, но, чтобы не терять времени на стряпню, закусили провизией из мешков и отправились дальше. Шли быстро и, казалось, больше задержек не будет, когда в три часа пополудни своды деревьев вновь огласил ружейный выстрел.
Донифан, Уилкокс и Кросс вместе с Фэнном двигались в сотне шагов впереди остальных своих товарищей, которые не могли их видеть. Но зато услышали крики:
— На вас!.. На вас!..
Очевидно, это было предупреждением Гордону, Сервису, Уэббу и Бакстеру. И тут же им навстречу выбежало какое-то большое животное.
Бакстер мгновенно раскрутил свое лассо над головой и сделал бросок. Да так ловко, что скользящая петля затянулась на шее животного. Мощный пленник, наверное, потащил бы за собой Бакстера, но остальные трое, схватившись за длинный ремень, удержали его и закрутили о ствол дерева.
Почти тотчас же показались Уилкокс и Кросс с Донифаном, который воскликнул с досадой:
— Проклятое животное! И как это я промахнулся!
— Зато Бакстер не промахнулся,— ответил Гордон.— И мы взяли зверя живым! Целым и невредимым!
— А какой толк, если его все равно надо пристрелить! — буркнул Донифан.
— Пристрелить? — воскликнул Гордон.— Пристрелить, когда он нам так кстати! Он будет у нас тяжести возить!
— Этот...— всплеснул руками Сервис.
— Да! Это гуанако. Такие животные служат тягловым скотом в Южной Америке,— пояснил Гордон.
Как бы ни был полезен гуанако, Донифан все равно жалел, что не застрелил его. Но он остерегся сказать об этом и стал вместе со всеми разглядывать нового представителя животного мира острова Чермен.
Хотя в естественно-научной классификации гуанако причисляют к семейству верблюдов, он отнюдь не походит на одноименное животное, столь распространенное в Северной Африке. Гуанако со своей рыжеватой шерстью в белых пятнах, тонкой шеей, изящной головой, длинными и сравнительно тонкими ногами — что свидетельствует о проворстве животного — может сравниться в резвости с самыми лучшими рысаками американской породы. Он безусловно мог бы участвовать в скачках, если его приручить и выездить. Подобное с успехом делают на гасиендах[127] аргентинской пампы. Ведь это довольно смирное существо, и пойманный гуанако отнюдь не пытался сопротивляться. Когда Бакстер расслабил душившую петлю, животное легко пошло на лассо как на длинном аркане.