— Ты почти угадал, бвана Муслим! Я очень смелый дурак! — спокойно ответил Виктор. — Высадите меня у президентского дворца.
Муслим и Мукра переглянулись.
— Бвана! Это равносильно смерти!.. — начал Мукра.
— Люди Мусы повсюду, бвана! — добавил Муслим.
— Люди, если ты заметил, вообще повсюду, — парировал Виктор.
В доме не может быть двух хозяев. В стране не может быть двух президентов. Но у президента может быть очень хороший советник. Человек, без которого не принимается ни одного решения. Таких принято называть серыми кардиналами при власти. Но Муса Сакель не был серым. Он был черным-черным: черная кожа, черная одежда и… черная душа.
Советник президента Сомали Карим-Абдула Юсефа сидел у себя в кабинете, перебирая четки из костяшек человеческих пальцев. Забавный сувенир, который подарил ему вождь одного из малых племен побережья, мир его праху. В свои сорок пять Муса добился всего: денег, власти, шикарных апартаментов и самое главное — безнаказанности. Круглый сирота, свой путь он начал с трущоб Могадишо, промышляя мелкими кражами и обманом туристов, а двенадцати лет от роду совершил свое первое убийство: зарезал спящего пьяным сном туриста из Китая. Этот шикарный надрез от уха и до уха он не забывал ни на минуту, как не забывает ученый свою первую победу на олимпиаде по математике. Хитрый и изворотливый от природы, Муса тогда выкрутился, свернув это жестокое преступление на старшего товарища — шестнадцатилетнего Гуля. Гуля поймали и посадили пожизненно. Тогда еще мирная страна не хотела международных скандалов.
Шло время, мальчик рос и развивался и к восемнадцати годам сколотил небольшую группировку, зарабатывающую на жизнь разбоем и грабежами. Он наводил ужас на целые районы столицы, и его никак не удавалось поймать. Он гордился этим: «Меня никогда не поймают!» И оказался прав. До начала революции в Республике Сомали его так никто и не поймал. В 91-м, когда был свергнут президент Мохаммед Сиад Барре, страна погрузилась в хаос, и те, кто не успел поймать Мусу, стали его мишенью. Злопамятный бандит нашел и убил всех полицейских и следователей, которые когда-либо вели дела о его преступлениях.
Затем Муса Сакель, понимая, что нужно выходить на более высокий уровень влияния, примкнул со своими бойцами (на самом деле не солдатами, а отъявленными подонками и садистами) к группировке Карим-Абдула Юсефа и помог ему прийти к власти. Нет ничего надежнее для рвущегося к власти бандита, чем религия. Прикрываясь идеями ислама, Карим-Абдул Юсеф перетянул на свою сторону десятки тысяч сторонников и стал президентом. Негодяй, которого вовремя не осудили и не посадили за решетку, стал управлять страной. Хотя по большому счету в стране, поделенной на сферы влияния, все его полномочия распространялись только на столичный регион. Президент полностью доверял своему советнику Мусе Сакелю, который хоть и был на полтора поколения моложе него, но быстро вырос в глазах своего босса.
Теперь, будучи у власти, они зарабатывали на всем. Ни одно преступление в регионе не оставалось незамеченным, потому что даже самый маленький преступник знал, что нужно заплатить Мусе, иначе — неминуемая смерть. Стоит ли говорить о том, что такой источник дохода, как захват проходящих мимо судов, тоже являлся вотчиной первых лиц государства? Когда не можешь справиться с проблемой, нужно ее организовать и возглавить. Так все и было: львиная доля выручки за захваченные суда, которую называли «налогами», оседала в карманах Карим-Абдула Юсефа и его советника Мусы.
И сейчас советник Муса сидел в своем кабинете в самом центре Могадишо, в президентском дворце, размышляя, чем бы еще заняться. Все закипело внутри у «черного кардинала», когда ему доложили, что этот проклятый белый негодяй из Европы, который позарился на гарантированный заработок сомалийских рыбаков, как в правительстве называли пиратов, идет по дороге к центральному входу в резиденцию главы республики.
Его не поймали, а он пришел сам. Отлично. Двоих его подельников задержали в порту несколько дней назад. Теперь Муса казнит всех троих в назидание другим белым, которые захотят влезать во внутренние дела независимой республики.
Муса вскочил со своего кожаного кресла.
— Начальника безопасности ко мне!
Но его никто не услышал. В кабинет спокойно, как к себе домой, вошел древний старик, кряхтя от артрита.
— Ты кто? — спросил опешивший советник.
Сюда можно было войти, только имея при себе целую стопку пропусков. Старик смотрел на Мусу бесцветными слезящимися глазами.
— Светло у тебя, Муса. Пусть будет ночь…
В ту же минуту в кабинете потемнело, будто кто-то выключил свет. Муса онемел от неожиданности и удивленно посмотрел в окно. В небе висела полная луна, на Дворцовой площади перед резиденцией президента горели яркие фонари, и ночной патруль исполнял свои обязанности, вверенные ему в комендантский час.
— Ночь? — спросил Муса, как ребенок.