— …А это уже было мое условие. Или с Лавровым, или никаких поездок.
— Оу, йес, — подтвердила слова Игоря шведка.
Конечно, Виктор был несказанно рад, что камень вот так легко нашелся. Он почувствовал такое облегчение, что готов был скакать от радости. Но, как бывший разведчик, он прекрасно умел скрывать свои эмоции. Поэтому продолжал играть.
— Наше телевидение — сборище жуликов и аферистов! — говорил он под смех Игоря. — Чего смеешься? Сейчас по шее получишь! Смеется он… Так! Ну и где же он, этот камень?
— А-а-а, — загадочно произнесла Сигрид. — Его нужно будет выкупить.
— Что значит выкупить? Вы что, в ломбард его сдали?
— Да! — задорно ответил Хорунжий. — Хозяин ломбарда Маломуж дешево не отдаст!
Виктор выдержал паузу, чтобы набрать в легкие воздуха и выговориться. В этот момент из-за двери высунулась голова Маломужа.
— Если что — я тут! Далеко ездить не надо! Договоримся.
— Одноглазый!!! И ты тут? — вскричал Виктор.
— Агась, — был ответ.
— Это что же, и тебя с собой брать?
— Угу! Дешевле камень не отдам! Даже не проси!
Под общий хохот Маломуж вошел в холл с котомкой, в которой лежал многострадальный артефакт. Оператор передал его Виктору.
— Ух ты! — не удержался журналист, вынув плинфу и положив ее на колени. Маломуж и Хорунжий склонились над этим чудом. Артефакт из черного вулканического стекла, казалось, обладал такой притягательной силой, что любой, глядя на него, на какое-то время терял дар речи.
Все втроем они с восторгом рассматривали древнюю реликвию, как мальчишки, нашедшие что-то значимое и ценное для игры в «сыщики-разбойники».
Сигрид с интересом наблюдала за этими тремя «большими детьми».
— Завидую я вам, Виктор! У вас есть настоящие друзья, — грустно улыбаясь, сказала шведка.
— Я иногда сам себе завидую, — отозвался Лавров.
И действительно, было чему позавидовать. Как трудно считать друзей единомышленниками, как глупо называть единомышленников друзьями… Друзей каждый определяет по-разному. Но друзей и не нужно определять. Они проявляются в сочувствии и в помощи, когда ты в беде, в восторженной поддержке, когда ты в радости, в признании душевной близости, в зове сердца… Вот они появились, казалось бы, в самый неподходящий момент «зализывания ран» и просто исцелили… Все трое уже увлеченно болтали о подготовке к предстоящей поездке.