— Нет необходимости, — пояснил журналист. — Она поймет это сама.
На вершине одной горы они постояли, чтобы дать остыть моторам. Когда заглушили двигатели, тишина окутала экспедицию, точно мягкое одеяло; только слышно было, как чуть посвистывает трава, колеблемая ветром.
— Ох! — простонала женщина. — Какие же эти «ленд роверы» все-таки неудобные, у меня от тряски ажно мозги вспахтались.
Виктору было смешно слышать, как шведка пытается подбирать русские слова, чтобы казаться докой в языкознании и сленге.
— Вас укачало? — уточнил Лавров с улыбкой.
— Я в полном порядке! — надменно заявила Колобова и демонстративно спортивной походкой принялась ходить вокруг машины так, как будто она в тренажерном зале.
— Один момент, — Лавров поймал ее за локоть и приказал Хорунжему: — Игорь, принеси чемодан с одеждой миссис Колобовой.
Женщина посмотрела на журналиста с недоумением.
— Ваш наряд хорош для пробежки где-нибудь в парке культуры и отдыха в Москве, но не здесь, — объяснил Лавров и потребовал: — Идите в кусты и переоденьтесь.
— Это почему же? — возмутилась Сигрид.
— Это для того, чтобы местные жители не просили: «Прогоните обезьяну!» — рассердился Виктор. — Делайте, что я вам говорю.
— Грубиян, вы не умеете жить! И одеваетесь, как… сторож картофельного склада! — процедила сквозь зубы Сигрид, но подчинилась: она с негодованием выхватила свою сумку из рук Лаврова и отправилась в укрытие.
— И не надевайте ничего белого. Малярийные комары не разбирают, где попа миллионерши, а где поварихи, — добавил вдогонку Виктор под беззвучный хохот Маломужа и Хорунжего.
— Жалкий журналистишка, что он о себе возомнил? — ворчала себе под нос шведка.
За ней шел Хорунжий и нес чемодан. Женщина показала пальцем, где его поставить и махнула кистью руки — мол, уйди.
«Хоть бы «спасибо» сказала, — подумал режиссер. — Я ей что, бляха-муха, гостиничный бой, что ли?»
— Несносное поведение! — продолжала ворчать шведка, снимая длинную белую юбку.
Ее ярко-белые трусики на округлых ягодицах светились сквозь ветки кустарника, но белые мужчины старались туда не смотреть. Черные смотрели, разумеется, по служебной необходимости. Пока женщина надевала светло-кофейный костюмчик «сафари», паук размером с детскую ладошку забрался в складки белой юбки. Сигрид вернулась к машинам с прежней одеждой, переброшенной через левую руку. Ей хотелось сложить ее поаккуратнее, используя для этого ровную поверхность сидений. В кустах, на траве, этого сделать было решительно невозможно.
— А что, Сигрид, — заметил Маломуж, — тебе идет!
— Ага, буду теперь выглядеть как секьюрити в супермаркете.