— Когда ехал, ничего подозрительного не заметил?
— Заметил, да! — Босс закивал головой и начал тыкать пальцем себе за спину. — Когда водохранилище проезжал, там будто стрелял кто-то. Я подумал, охотники. Там же камыши, утки плавают.
— Камыши! Утки! — военный усмехнулся. — Какая сейчас охота, в гнездовой-то сезон? Эх ты, турок. А лиц подозрительных кавказской национальности не видел?
— Видел, да, — с готовностью забормотал Босс. — Один пожилой такой, в очках. Но не очень подозрительный, нет. На учителя похож. Я подумал — гуляет. Подумал — купаться ходил, — Босс готов был тараторить, не останавливаясь, хоть два часа напролет, лишь бы оттянуть немного неотвратимое — проверка, обыск — и пожалте в камеру.
Но тут крепыша окликнули:
— Семерка на связи!
— Чего там? — он отвернулся от «Нивы» к своим бойцам.
— Взяли его! — крикнули в ответ. — Но парня нашего с ним нет.
— Свободен! — бросил крепыш уже на бегу.
Джип взревел форсированным двигателем и, подобрав командира, понесся туда, откуда приехал Босс.
Взяли? Его?
Босс не сразу осознал, что произошло. Там, где он бросил Салаудди, кого-то взяли.
Его и взяли! Кого ж еще? Нет больше никакого Салаудди!
А я, Босс, есть!
Неожиданно для себя он бухнулся на колени и несколько раз неумело перекрестился.
Совсем скоро он въезжал в Ставрополь, чуть не напевая в странном приплясывающем ритме: «Взяли его! Взяли! Взяли-взяли-взяли!».
Оставался, однако, еще Ширвани…
Босс набрал его номер с телефона Салаудди.
— А сам-то шеф где? — насторожился бандит.
— Дела заканчивает, потом к тебе подъедет.