— Все, хватит! — поднявшись, генерал встал, поцеловал вконец перепуганной буфетчице руку. — Зиночка! Простите этого пожилого балбеса. Это он так шутит по-дурацки.
Зина вытерла глаза фартуком:
— Стыдно вам, товарищ полковник!
— Я больше не буду! Честное пионерское! — Тихий отвесил буфетчице церемонный поклон.
— Пойду я, Иван Иванович, — все еще пошмыгивая носом, она двинулась к двери, но обернулась: — Кофе когда пить будете?
— Да кто ж нас знает! — усмехнулся генерал. — Вы приготовьте, я после капитана пришлю.
— Да как же это? — всполошилась Зина. — Остынет ведь.
— Ничего страшного, — успокоил ее генерал. — Остынет — холодный выпьем. И не обижайтесь на нас. Спасибо!
Когда дверь за бормочущей «холодный выпьют, выдумали» девушкой закрылась, друзья подняли рюмки.
— Давай к делу, хватит развлекаться! Тоже мне, тихий он! — генерал все еще посмеивался, но глаза его посерьезнели.
— Докладываю, — отозвался Тихий. — Есть один парень. Совсем молодой, только школу закончил. И это плюс. Голова свежая, не забитая всякой чепухой. Физическая форма потрясающая. Если его оставить у этих деловых, ну, в клубе, через полгода станет звездой. Если не сломают, конечно. Сам знаешь, какие там нравы. По-любому надо его к нам брать.
Генерал приподнял бровь:
— И никаких минусов?
— Да ну, как же без минусов, — Тихий пожал плечами. — Психика неустойчивая, он же мальчишка совсем. Это раз. Второе — в армию он не идет, белый билет. Причем со здоровьем там все отлично. Но у него есть брат, близнец, а у того астма. Вот они на двоих и устроили себе общую болезнь.
— И что, мы не можем это разоблачить и просто его призвать?
— Можем, — согласился полковник, — но не будем. Мы на этой семейной тайне можем сыграть.
— Хорошо, так действительно лучше. Что еще?
Тихий озабоченно вздохнул:
— Самое главное… Плесни-ка еще!
— Подожди, я сам скажу, — пододвигая собеседнику наполненную рюмку, генерал хитро прищурился. — Юноша у нас играет в Ромео? Угадал?