— А как мы блокпост проедем? Мы не очень похожи на пастухов или туристов.
— Там будут стоять очень жадные солдаты, — по губам гостя зазмеилась улыбка. — И у меня есть предчувствие, что жадность их погубит. Только все эти детали будут тебе ни к чему, если не будет взорвана тропа. А для этого по ней должен кто-то пройти. Ну?
— Придется пожертвовать одним козлом, — Ширвани ухмыльнулся. — Возьму грех на душу, чего уж там. Да и старый он уже, пора ему на покой.
— Кто такой? — четки, безостановочно двигавшиеся в руке араба, замерли.
— Я же сказал — старый козел, — Ширвани ухмыльнулся еще шире. — Датчикам же все равно, кто там пройдет, козел или человек.
— Объясни, — араб нахмурился.
— Козел, который за собой нашу отару овец водит. Вот мы его и отправим в поход.
В глазах гостя мелькнуло что-то вроде интереса.
— Думаешь, получится?
— Я за козла отвечаю! — тут уж Ширвани захохотал в голос.
Четки снова шевельнулись. Араб вежливо улыбнулся.
— Я все тебе объяснил, сам решай. Спасибо за чай, пора в обратный путь!
— Скажи, дорогой, это что за камушки такие чудные, не могу разобрать? — Ширвани показал на четки. — На костяные похожи, но цвет…
— Метеорит! — надменно бросил эмиссар. — Иногда еще называют лунный камень.
— Прямо с Луны? — изумился Ширвани. — Американцы привезли? Или наши, которые с луноходом?
— Нет, — араб коротко качнул головой. — Это не с Луны. Просто из космоса, — внезапно он протянул четки Ширвани. — Возьми. На удачу. Нам она нужна не меньше, чем вам. Доставь груз, Ширвани! От тебя сейчас многое зависит.
Привыкший командовать и видеть вокруг готовность к исполнению приказов, сейчас Ширвани растерялся — настолько неожиданным было подношение. Поднявшись, он шагнул вглубь палатки, порылся в вещмешке и протянул арабу кинжал в дорогих ножнах.
— Хорошо, когда можешь достойно ответить!
— О, это весьма старая вещь, — тот с удивлением рассматривал клинок, украшенный арабской вязью и драгоценными камнями. — Откуда? Семейная реликвия?
Ширвани так и подмывало наврать что-нибудь про наследие предков, но он почему-то постеснялся. И сам себе удивился: какое еще смущение? Власть не дают — власть берут. Если хочешь чего-нибудь — делай, все в твоих руках. Если это будет неправильно, Аллах тебя остановит. А если не останавливает, значит, ты в своем праве. Но говорить про наследие предков было почему-то и впрямь неловко. Он повел плечами.