Робинзоны космоса

– Я? Возьму несколько человек, и мы поднимемся в спасиандрах[17] на поверхность – на тот случай, если кто-нибудь из наших друзей попытается дать деру.

Глава 2

Сражение в жидком воздухе

Сначала я хотел взять с собой Кельбика, но затем отказался от этой идеи. Для будущего Земли было необходимо, чтобы хотя бы один из нас остался живым, а я вовсе не был уверен в том, что удастся вернуться. Я захватил с собой полтора десятка полицейских, и мы, облачившись в спасиандры, устроились в одном из пустых домов внешнего Хури-Хольдэ, неподалеку от шахты, от которой было рукой подать до ангара для больших космолетов.

Почти все корабли давно уже были перемещены на подземные стоянки, но с десяток летательных аппаратов были оставлены в ангаре на случай срочных межпланетных перелетов. Если кто-нибудь пожелал бы покинуть Хури-Хольдэ, ему пришлось бы пройти мимо нас. Чтобы оставаться в контакте с Советом, я распорядился прогреть пост связи, располагавшийся в занятом нами доме, и смог таким образом наблюдать за распространением солнечного взрыва, глядя на экран.

Мы все были вооружены тяжелыми фульгураторами. Мятеж должен был начаться менее чем через час, оставалось только ждать. Так мы и сделали.

Мы находились на седьмом уровне, улицы вплоть до этой высоты были заполнены замороженным воздухом и снегом. Напротив нас простирался старый парк, теперь представлявший собой рыхлую волнообразную льдину, над которой то тут, то там возвышались ангары. Ворота первого, ближайшего к нам, были свободны от снега. Слева от нас из-под ледяной корки пробивалась небольшая надстройка шахты.

Убивая время, я болтал ни о чем сначала с Ренией, потом с Кельбиком.

– Не подставляйся под пули, – без обиняков сказал последний. – Я вообще не понимаю, что ты забыл там, наверху. Тебе там не место.

Это было правдой. Я вышел целым и невредимым из стычки с фаталистами, случившейся в лесу уже в столь, казалось бы, далекие времена, когда на Земле еще были атмосфера и деревья, но я и сам прекрасно понимал, что любой из моих полицейских даст мне сто очков форы, если говорить об эффективности в бою. Я занимал важную должность, да что уж там, одну из самых важных – теперь я мог сказать это без ложной скромности, – так как, если не считать теоретического вето Совета, я являлся повелителем обеих планет. У меня была любимая жена, отвечавшая мне взаимностью, множество добрых друзей. И однако, я решил поучаствовать в этой не имевшей особого значения заварушке и отдавал распоряжения таким тоном, что мне никто не осмеливался перечить. Зачем? Без меня могли обойтись. Кельбик вполне смог бы меня заменить и, полагаю, в чем-то справился бы с моими тогдашними обязанностями даже лучше, чем я сам. С другой стороны, если бы меня не стало в самый разгар кризиса, на какой-то момент, несмотря на гарантированную Советом преемственность, могли бы произойти вредоносные для нашей планеты перебои в функционировании всей системы управления. Таким образом, мне лучше было оставаться в зале управления: пусть подавлением мятежа займутся другие. Другие…

Возможно, в этом и крылась причина? Быть может, я ощущал бы отвращение, стыд, посылая других в бой и ничем не рискуя сам? Я не знал, что думать. И пока мы ожидали в этой пустой комнате, вся обстановка которой сводилась к огромному экрану, я, впервые в своей сознательной жизни попытавшись заняться самоанализом, вдруг понял, почему нахожусь здесь: мне просто-напросто нравились сражения и битвы!

Я ощутил какую-то гадливость: мое воспитание склоняло меня к тому, чтобы рассматривать эту потребность как сомнительный, почти животный атавизм. Конечно, в Хури-Хольдэ мы уважали мужество, но именно такое – нечасто. Обычно то было мужество ученого, ставившего опасный опыт, мужество инженера, техника, пилота космолета… Но не мужество воина, в котором мы редко нуждались. Сама мысль о том, что можно получать удовольствие от участия в битве, была нам чужда… мысль об опасности, которой ты готов подвергаться ради самой опасности, ради приносимого ею возбуждения… И тем не менее… Кельбик тоже любил летать на планере в грозовую погоду…

Кто-то постучал мне по плечу, прервав ход моих мыслей.

– Сейчас, вероятно, начнется, – сказал один из полицейских.

Мы принялись ждать взрывы. Прошла минута, пять, полчаса, час… Ничего не происходило. Я связался с Гелином. Все шло как обычно, полиция была наготове, но фаталисты пока еще не показывались. Уверен ли я, что правильно разобрал обозначенное Карнолем время штурма? Вскоре Землю накроет солнечное излучение, и нам придется спуститься на нижний уровень. Пролетело еще несколько минут…

Внезапно справа от нас, из-за жилого массива, в красноватом сиянии вырвался столб пара. Почти тут же до нас дошла вибрация, серия толчков сотрясла дом. Внешние ворота повылетали. Я вызвал Гелина, и тот сразу же ответил. Фаталисты набежали огромной толпой и сняли караульных у внешних ворот, которые затем взорвали. И теперь, продвигаясь к средним воротам, они наткнулись на людей Карноля.

– Почему они не атаковали средние ворота одновременно с внешними? – проговорил я. – Я почему-то думал, что так и будет…

– Если бы я полагал, что это им по силам, то ни за что не согласился бы на ваш план, Хорк. Нет, эти ворота находятся под надежной охраной – с внутренней стороны. Но если бы вдруг их попытались взорвать снаружи, мы бы, конечно, вмешались.

– А где ваши люди?

– Пока выжидают. Позволим нашим врагам перебить друг друга. Хотите увидеть сражение?