— Усть-Унья! — кричит сквозь гул мотора Володя.
Деревня красиво расположена на возвышенном косогоре. Кругом на склонах — лысины полей. Селение старинное: среди белых новеньких домов видны ветхие избы и громадные, кондовые. Печора перед деревней сильно сужается на крутом повороте, и навстречу нам выбегает небольшая речушка. Это Унья. Мы плывем в ее устье.
Сначала тянется неприглядная узкая речка, много мелей, перекатов. Мотор часто глохнет из-за срыва шпонки, крепящей винт с валом. По недовольному лицу моториста можно прочесть: «Неужели все время так плыть?»
Но мне радостно: началось наше путешествие по Унье! Перекат за перекатом — все выше к манящей неизвестности, скрытой где-то там, в далеких верховьях.
Вечером подплыли к деревне с поэтическим названием Светлый Родник. Эта деревушка показалась нам еще более привлекательной и живописной, чем Усть-Унья. Высокие лесистые горы с полями над крохотным селением раздались ущельем, обрамленным небольшими белыми скалами. Оттуда вытекает ручей Светлый Родник, давший название уютной деревне.
На многих домиках — печать далекой старины. Деревянная кружевная резьба на окнах. На крышах — коньки с птичьими головами. Рядом с избами лабазы: сказочные теремки на высоких сваях — чамьи. Деревенька кажется забытой и затерянной в глухих приуральских лесах.
— Переночуем здесь или поплывем дальше? — спрашивает моторист.
— Конечно, переночуем, — спешу заявить я, мечтая завтра поснимать деревеньку.
Володя ведет нас к своим родственникам. Именно в тот дом, который, кажется, наиболее сохранил старинную архитектуру. Во дворе амбарчик на четырех сваях. На крыше дома — деревянная голова глухаря. Окна — в кружевах, вырезанных по дереву.
Хозяева этого терема — Афанасий Корнилович и Анфиса Алексеевна Собянины. Они оказывают нам щедрое русское гостеприимство.
Давно я заметил, что жители таких тихих отдаленных углов отличаются спокойным нравам, приятной простотой и добрым сердцем. Незнакомца они встречают так, как будто уже виделись с ним. Радушно угощают, заботливо укладывают спать. Во всем доброта, доброта…
Люди эти не любят молчать за столом. Могут разговаривать всю ночь. Их все интересует. Они хорошие рассказчики и заинтересованные слушатели.
А вечер удивил нас прекрасным закатом, позже — медно-красной, сказочной луной. В бесконечную даль от Светлого Родника простирались черные уснувшие леса.
Утро порадовало солнцем, безоблачным небом. Съемка прошла успешно. Мы отправились дальше в самом лучшем настроении.
Но выше Унья неприметна, скал нет, много мелких перекатов, через которые лодку надо было тащить. Замечаю озабоченное и недовольное лицо моториста. Наконец Володя говорит:
— В верховьях-то нам придется труднее… Хорошо еще, что я прихватил лопату: будем канавки на перекатах копать.
В полдень приплываем в Бердыш. Выше деревни у реки видна горка с отвесной скалой, называемой Первокаменной. Это первое скальное обнажение на Унье при движении в верховья.
У подножия длинной невысокой возвышенности цепочкой растянулась деревенька в десяток домов. Среди лесов ее сразу как-то и не заметишь. Это последний населенный пункт на Унье: выше по реке человеческого жилья уже нет.
Бердыш… Теперь это жалкие остатки от большого села, имевшего в свое время промышленную славу. Еще и теперь здесь можно увидеть следы чугуноплавильного завода, а на горе Первокаменной остались копи: здесь добывали железную руду.
ebooksa