Конечно, он прекрасно знал, что в Черном море акулы-людоеды не водятся, но почему бы им не попасть в него из моря Средиземного через Босфорский пролив? Чушь, разумеется, полная, но отвязаться от нее было не так то и легко.
Вот и сейчас, невдалеке от днепровского села Нововоронцовка, Васильичу на дне одной из безымянных проток стало не по себе. Хотя в русалок, наяд, нимф и прочих обольстительниц нечеловеческого происхождения он не верил.
«Перегрелся на солнце», — поставил себе диагноз Васильич и, снявшись с якоря, погреб к дому. Обычно рыбу он предпочитал чистить на реке, чтобы не тащить неудобную работу в дом, выбирая в качестве «кухни» какой-нибудь небольшой островок.
Поступил так и в этот раз, направив свою лодчонку в небольшую бухточку с приветливым песчаным берегом.
Чистить и потрошить живую рыбу Васильичу претило, и перед обработкой, он усыплял добычу ударом рукоятки тяжелого ножа. За этим жестоким занятием и застал его женский голос.
— И что вы потом с этой бедной рыбой будете делать?
Васильич обернулся и обомлел: на него, улыбаясь во все свои 32 жемчужных зуба, смотрела русалка из его сегодняшнего сна: длинные влажные волосы, струясь, доходили до пояса, а на том месте, где у порядочной земной девушки должна быть верхняя часть купальника, как и полагается русалке, одежды не было.… Только стояла эта русалка не на одном рыбьем чешуйчатом хвосте, а на двух стройных загорелых ногах. Васильича от такого зрелища «замкнуло», и незнакомке пришлось повторить свой вопрос:
— Ну и что вы с этой рыбой сделаете?
— Вы не поверите: зажарю и съем! — наконец вымолвил Васильич и сразу отвернулся, не то, проявляя деликатность, не то, стесняясь вида девушки.
— Бедные рыбы! И такие маленькие, им никогда не стать папами и мамами! — вздохнуло прелестное создание.
Васильича задело за живое:
— Ну, во-первых, эти судаки уже были папами и мамами, и для этого вида рыба весом в пятьсот граммов вполне кондиционный экземпляр.
— А-во-вто-рых? — растягивая слова на манер учительницы начальных классов, подсказала наяда.
— А во-вторых, сегодня просто неудачный день.
— Это потому, что встретились со мной? — улыбнулась нимфа.
Васильич не нашелся, что ответить и, боясь, что пауза затянется, брякнул:
— Ага, баба на рыбалке — уловы жалки!
«Ну, все, — подумал Васильич, — сейчас этот эталон красоты развернется и больше я его никогда не увижу».
Но девушка не ушла, а поддержала тему:
— А еще отсталые люди говорят, что баба на корабле — к беде, и что курица — не птица, а женщина — не человек!
ebooksa