— На моторку! — доносится сзади.
Несколько человек шлепают через заливчик на косу.
«Теперь догонят», — Избасар колеблется. Он хочет повернуть к берегу, пусть Мазо и Кожгали уводят лодку. Но эту мысль опережает другая. «У них же нет воды, куда они без воды, весла не поднимут».
На косе не заводится моторка, слышится ругань, несколько вразнобой выхлопов и лязг.
Избасар продвигается дальше, возникает надежда, что его потеряют из вида. Когда вода доходит до груди, он плывет.
А ночь уже редеет, как-то заметнее сразу стала видна вода.
— Избаке! Это ты, Избаке? — напряженный голос Кожгали почти рядом.
— Отвязывайтесь, на весла скорее, — кричит Избасар, не замечая, что реюшка уже вышла из-за прикрытия суденышек и идет навстречу.
— Руку давай, руку, — Ахтан подхватывает Избасара.
На бухту наползают предутренние клочья тумана; еще очень редкие, просвечивающие, они словно шуршат, задевая за мачту.
А на косе, поднимая голоса, ожила моторка.
— Та-та-та, — застучал движок.
— Гранаты, Кожеке, доставай, винтовки, — потребовал Избасар. И кинулся помогать Мазо. Тот никак не мог справиться с веслом — не попадал в гнездо уключиной. Реюшка кружилась на месте.
— Ничего, Яна, не пугайся, — вставил на место Джанименов весло.
— Воды, Избаке, воды, — выдохнул Ахтан.
Но Избасар уже на корме, он выметывал на связки сетей гранаты, патроны.
Рокот моторки нарастал. Ахтан подполз к банчку, схватил его и что-то закричал испуганно, даже как-будто всхлипнул.
«Сколько дней не пил»… — мелькнуло в голове Избасара, услышавшего всхлип.
А моторка уже вынырнула в десятке саженей.
— Стой, гады! Стой! — орал на ее носу офицер, размахивая наганом. — Стой!