Не в деньгах счастье

— Че сидеть-то. Давай нахлобучим по рюмашке и, приняв расслабляющий душ, расположимся в опочивальнях. Благо у нас две отдельные комнаты в номере.

— Не, Валера, я, пожалуй, пойду. Ты разведенный, а меня дома ждут. Доченька переживать будет, и жена.

— Да ладно тебе. Сантименты в сторону. Посмотри, какие дамы у нас с тобой. Просто загляденье.

— Нет, извини, Валера. Я пойду, а ты с двумя девчонками покувыркайся. Это вдохновляет и бодрит.

Я ушел. А наши искатели приключений, поплескавшись в душе втроем под хрустальными струйками ангарской воды, разошлись по разным комнатам. Валера с Наташей в одну, а Ирина в гордом одиночестве — в другую комнату гостиничного номера полулюкс.

— Любимый мой, я так ждала и мечтала о нашей встрече. Я не могла поверить, что наконец-то увижусь с тобой.

Наташа целовала глаза, губы, богатырские плечи Валерия и плакала от счастья. Валерий расчувствовался. Он давненько не ощущал от женщины столько тепла и нежности, как сегодня. Он растаял в объятиях молодой красавицы. Он был на седьмом небе. Он никогда не слышал столько добрых и взволнованных слов в свой адрес. Наш герой в эту ночь был по-настоящему счастлив.

Валерий после бурной ночи проснулся под самое утро. Одеяло валялось на полу. Оно не выдержало ураганных ласк наших случайных партнеров. Обнаженная Наташка прижалась к Валерию, как будто бы она хотела согреться, а может, просто не хотела отпускать своего нежданно приобретенного партнера даже во сне. Первые лучики солнца пробежали по ее черным волосам, расплескавшимся по груди. Потом они скользнули вниз, вырывая из полумрака очертания красивой фигуры молоденькой девушки. Валерий залюбовался. Увиденное стало смутно напоминать ему какие-то картины из прошлого. Он напрягался, но так ничего и не смог вспомнить. Тем временем Наташа тоже начала просыпаться. Она сладко потянулась. На ее милом личике начала проявляться бессознательная робкая улыбка.

Валерий не выдержал. От нахлынувших нежных чувств, он начал целовать глаза и губы молоденькой красавицы. Обычно сдержанный, он вдруг начал произносить теплые слова, и им не было конца.

— Солнышко мое ненаглядное, красавица моя необыкновенная, ты уже проснулась, но почему глазки твои синие, как море, не открываются.

— Просто я не могу поверить в свое счастье. Я самая, самая, самая счастливая девушка на свете. Меня никогда ранее такими волшебными словами не будил мой папа. Никогда, никогда.

— А кто твой папа? Скажи, солнышко.

— Мой папа — это ты, ты, ты, папочка!

— Что ты такое говоришь, этого не может быть.

— Ты в молодости дружил с моей мамой.

— А как ее звать, скажи мне, пожалуйста.

— Нина Александровна Вознесенская.

— Да, я знал и дружил раньше с Ниной.

— Вот видишь. А ты говорил — невозможно.

— Она ничего не говорила мне о беременности.