— О каких рукописях ты говоришь? — изумился Войтех. — Кроме Нового Завета я ничего не знаю, да и тот — только со слов епископа, который теперь у нас на острове главный священник.
Гаральд рассказал обо всем, что приключилось с ним, о тех документах, которые искал он, за которыми охотились тамплиеры. Войтех слушал не перебивая, а когда Гаральд окончил свой рассказ, задумчиво произнес:
— Даже, если ты спрячешь рукопись в надежном месте, тамплиеры никогда не оставят тебя в покое, рано или поздно они найдут тебя, о том, что тебя ждет, если попадешь к ним, лучше и не думать. Тебе нужно уехать отсюда.
— Куда бы я ни уехал, меня достанут везде, орден тамплиеров раскинул свои сети по всей Европе.
— Уедешь со мной на Руян, там тебя искать не будут, потом отправлю тебя на Русь, а там рыцари тебя уже никогда не найдут.
— А что будет с замком, если я покину его?
— Не думай об этом, — ответил Войтех, — у меня есть надежный человек, который присмотрит за замком в твое отсутствие, мой внук и твой брат, думаю, он не откажет нам в этом.
— У меня есть брат? — удивился Гаральд. — Я ничего о нем не знал.
— Конечно, война разделила наш род, ты, вот, то ли фламандец, то ли француз, я стал германцем, — словене разобщены, и западные короли способствуют этому, но я верю, придет пора и все словене объединятся, тогда правда и справедливость восторжествуют на всей Земле.
Пока они беседовали, Жульен приготовил ужин, и все, кто были в замке, собрались за одним столом — и те, кто считался господином, и те, кто служил им.
Апостол Фома
Понтий Пилат считал, что единственным голосом, прозвучавшим в защиту Иисуса Назареянина, был голос его жены, Клавдии Прокулы, но он поторопился с выводами, в то время, как толпа на площади бесновалась, повторяя: «Распни его, распни!», один из учеников, понимая, что его голос не будет услышан среди рева толпы, настойчиво добивался личной встречи с прокуратором. Это был апостол Фома.
— Я! Я подаю свой голос в его защиту! Ты слышишь меня, Пилат? Отпусти его, ты обещал, ты хотел услышать хоть один голос?! Это мой голос, ты услышал его!
Прокуратор оглянулся, за спиной стояла Клавдия Прокула, его жена, это она подала свой голос в защиту Иисуса из Назарета.
— Один человек настоятельно просит встречи с тобой, — доложил Антониий.
— Кто такой?
— Ученик Назареянина, называемый Фомой.
— Приведи его.
— Ты хотел говорить со мной? — спросил Понтий Пилат, когда к нему привели Фому.
— Да, господин, я хотел просить тебя, чтобы ты не отдавал на смерть Иисуса Назареянина, все, в чем обвиняют его, — ложь.
ebooksa