Коварная рыбка фугу

– Проверяющие по ночам не ходят, – заявила она.

– А мы особые проверяющие, – отрекомендовался Никита. – Варенька, подождите нас за дверью, только далеко не отходите, а мы с Ксенией Алексеевной побеседуем.

Глава 24

Варвара с радостью выскользнула в коридор. Как только она вышла, Никита сменил тон. Его голос зазвучал мягче и дружелюбнее.

– Ксения Алексеевна, вы давно в больнице работаете?

– Без малого двадцать лет, – сообщила нянечка. – Как на пенсию вышла, сюда устроилась. Без подработки мне на мою пенсию не прожить.

– Смотрю, вы хорошо относитесь к пациентам, – отметила я.

Пока мы здесь находились, Ксения Алексеевна успела поправить под Катиной головой подушку и вытереть с ее лба испарину.

– Как положено, так и отношусь, – пробурчала нянечка, все еще настороженно косясь на Никиту.

– Да вы нас не бойтесь, – вздохнул он, понимая, что если с Варварой можно перегнуть палку, то к старушке нужен особый подход.

– Мне вас бояться нечего. Я хоть человек и маленький, но начальство за меня держится обеими руками. Это их могут уволить, а меня – никогда! Кто тогда работать здесь будет? Молодежь? Толку от нее! Сегодня пришли – завтра ушли. Все хлебного места ищут. У нас здесь держатся одни старожилы.

– Похоже, это касается не только медицинского персонала, но и пациентов. Романова, например, во второй раз здесь.

– Да, – кивнула головой Ксения Алексеевна. – Катюшу я давно знаю. Она мне как родная. И что же ей, бедолаге, на этом свете не живется? Мало того, что сама хотела из жизни уйти, так и парня такого подвела.

– Какого парня? – насторожилась я.

– Да доктора нашего, Юрия Александровича Комова. Он ее в прошлый раз вытянул, вылечил, к жизни вернул, а она так по-свински с ним поступила. Да, о тебе, Катя, говорю, о тебе. Давно бы уже забыла все то, что когда-то было! Жила бы себе, замуж вышла. Да хотя бы за нашего Юрку! – незлобно ругала спящую Катю Ксения Алексеевна. У той же на лице не дрогнул ни один мускул. – Спит, не слышит моя красавица, – вздохнула няня.

– И что с ней случилось? Что она должна была забыть, вы знаете? – тихо спросила я. Катя хоть и лежала недвижимо, но ведь могла и претворяться? – Кстати, мы ее не разбудим?

– Не, – махнула рукой няня. – Нашим пациентам на ночь такое колют, что они только к обеду просыпаются.

Ни я, ни Никита не стали комментировать действия врачей, опасаясь, как бы нянечка после нашей критики не повесила на рот замок.

– Так что там случилось с Катей? – спросила я, присаживаясь на краешек кровати. Никита продолжал стоять. Ему сесть было некуда. – Мне это, как специалисту, очень интересно. Я диссертацию пишу на тему: «Мотивы и анализ синдрома хронического суицида». А этот случай, похоже, как раз по моей теме. Вы не переживайте, в диссертации не называют настоящих имен больных.

Может, то, что я придумала, с медицинской точки зрения являлось абракадаброй, но да простит меня Катя: что выдал мой мозг, то я и озвучила.