— Вам просили передать, что, когда будет нужно, с вами свяжутся. Все идет по плану.
Градов кивнул и, пропустив Каролину вперед, вышел из здания. На улице уже стемнело. Снова накрапывал противный осенний дождь. Хорошо, что хоть машина стояла у самого подъезда. Градов снял машину с сигнализации, распахнул перед Каролиной правую переднюю дверь, сам сел за руль и включил радио. Из приемника полилась приятная, нежная мелодия. Но, когда Градов взглянул на Каролину, он увидел, что девушку бьет озноб.
— Вам плохо? — встревожился Градов.
— Нет, — с трудом выговорила она, пытаясь унять дрожь. — Это, очевидно, от пережитого стресса.
Градов покачал головой и приложил ей руку ко лбу.
— Да вы вся горите! — воскликнул он. — Может, отвезти вас к врачу?
— Нет, нет, — испуганно покачала головой Каролина, — поедем к вам домой, там все пройдет.
— Как знаете, — вздохнул Гадов и тронул машину с места.
Каролина беспокойно повертелась на сиденье, затем достала сигарету, прикурила от протянутой Громовым зажигалки, и, приоткрыв окно, выпустила в него струйку дыма.
— Нервы у меня никудышные, — стараясь разрядить ситуацию, пожаловалась она. — А тут… Я такое потрясение испытала разве что только тогда, когда узнала, что я у родителей не родная, а приемная.
— А когда они погибли… — начал было Градов.
— А когда они погибли, я уже знала, что они мне неродные, поэтому думала о другом…
— О чем другом? — не понял Градов.
— О том, что я свободна! — выдохнула Каролина и, затянувшись в последний раз, выбросила окурок в окно.
Глава 7
Говорят, что раньше вода в океане была не такой соленой. Но изо дня в день где-то далеко, на широко раскинувшихся материках, струйки дождя омывали руды и минералы, и насыщенная солями вода стекала в реки. А реки несли воду вместе с этими частицами солей все дальше и дальше, вливались в море, океан, и их волны пропитывались солью… И постепенно вода сделалась такой соленой, что ею теперь невозможно утолить жажду. Океан кажется безбрежным и бездонным, в нем целая прорва воды, а человек, окажись он на утлой лодке среди океана, скорее умрет от жажды, чем утонет. Хотя некоторые утверждают, что океан солонеет не от стекающей в него с суши воды, а от слез, которые проливают на его берегах несчастные люди. Однако ничто так не успокаивает и не примиряет с жизнью, как океанский прибой и мерное покачивание бесконечно набегающих друг на друга океанических волн. Океан — это средоточие человеческих чувств и желаний. Океан — это великий хранитель человеческих тайн. Ничто так не завораживает человеческий ум, как расшитая сверкающими, искрящимися звездами ночная бархатная гладь океана. Но так уж устроен мир — то, что способно заворожить, всегда таит в себе опасность.
А ведь и в самом деле: и таинственный, засасывающий проплывающие суда и пролетающие над ним самолеты, Бермудский треугольник, и корабли-призраки, летучие голландцы, и страшные чудовища, поднимающиеся время от времени из бездонных глубин, — все это связано с океаном. И пираты, эти темные духи водной стихии, — тоже порождение океана.
С давних времен пираты, охотники за чужими сокровищами, наводили страх на моряков и путешественников, но они же, эти моряки и путешественники, из года в год, из столетия в столетие окружали вольно трактуемые образы пиратов ореолом особой терпкой романтики. Так что со временем пираты из грабителей и разбойников, сущего отребья человечества, превратились в романтических героев книг и кинофильмов, то есть в тех, на кого хотелось быть похожим. И пираты, по крайней мере некоторая их часть, старались походить на своих экранных собратьев. Даже открытый грабеж они научились представлять как благое дело. Ведь большинство грузов, которые они захватывали, были контрабандными. Моряки ограбленных судов страдали, долг перед хозяином гирей повисал на них на долгие, долгие годы… А пираты всегда выходили сухими из воды. Из целого океана воды они выходили сухими.
Когда пираты легкими тенями перемахнули через борт, Лиза буквально вросла в нишу под ведущей на капитанский мостик лестницей. Она не успела даже ахнуть, как мускулистые, ловкие, как пантеры, парни в черных комбинезонах и черных же сплошных масках на лице, в прорезях которых поблескивали белки настороженных глаз, захватили судно и словно растворились во тьме.
На палубе остались связанные по рукам и ногам и усаженные попарно, спинами друг к другу, Витек, Гриня, доктор Михалыч, еще какой-то бородатый мужчина в морском кителе, очевидно капитан, два незнакомых парня, вероятно матросы, и стоявшая рядом со связанными руками босая Мадлен.
ebooksa