Начало конца

22
18
20
22
24
26
28
30

– Лихо, – Джона явно впечатлило услышанное. – Но жестокость оправдана. Поделом ублюдкам.

– Эрми, мы не в Грондэнарке, мы в Виверхэле, – снисходительным тоном проговорил ассасин. – Это скорее смахивает на боевое ранение. От какого-нибудь копья…

Воительница смерила убийцу усталым взглядом, после чего молча упёрлась коленом в землю и потянулась к другой руке скелета. Догадавшись о том, что та собирается делать, Лайла незамедлительно отвернулась, решив полюбоваться причудливой колонной сталагната, красиво поблёскивавшей в свете пламени. Раздался неприятный хруст – северянка выдернула из костлявых пальцев ржавый обух, на котором остались две вросших в железо фаланги, и поднесла факел к ладони, чтобы продемонстрировать Рэксволду абсолютно идентичные повреждения.

– Н-да, – вяло произнёс ассасин. – Тогда и валун ему на котелок мог упасть не случайно. – он осуждающе посмотрел на мертвеца, направив на останки указательный палец: – Больше ты мне не приятель.

– Он этого не переживёт, – с усмешкой изрёк Джон, за что был моментально награждён упрекающим взглядом Лайлы.

Вампирше совсем не нравилось общество покойника, и аморальный юмор возлюбленного ничуть не красил ситуацию.

– Пожалуй, пора двигаться дальше, – поспешил исправиться следопыт.

– Поддерживаю, – почувствовав на шее горячее дыхание, Лайла пощекотала нос Фелниеры, которая тут же принялась чесать морду о её спину, отчего вампирша, заулыбавшись, невольно шагнула вперёд.

Воспользовавшись ржавым обухом, Эрминия начертила на валуне рыжую закорючку – грондэнаркский знак бесславия.

– Смерть не смоет позора, – прокомментировала она свои действия и бросила кусок железа наземь, ощутив, как одна из вросших в металл фаланг отлетела, ударившись о сапог.

Странники двинулись дальше, неторопливо объезжая вездесущие скопления сталагмитов. Порой они достигали на редкость огромных размеров, больше напоминая своими формами разлапистые ели, нежели привычные глазу конусы – настоящий каменный лес, упорно взращиваемый подземными водами.

Карстовый зал имел пять выходов, донельзя похожих друг на друга, прятавшихся в самых неожиданных закутках, но, к счастью спутников, Рэксволд прекрасно знал дорогу, и вскоре, оставив позади угрюмый перезвон капель, всадники вновь оказались в одном из ответвлений шахты. Не сказать, что это сильно их обрадовало: сырую пещеру сменял длинный затопленный тоннель. Поджав ноги, чтобы не промочить сапоги, ассасин направил жеребца в воду и, наблюдая, как тот рассекает грудью тёмную гладь, ехидно поинтересовался:

– Ничего не напоминает, Джон?

– Сейчас накаркаешь, – без энтузиазма отозвался следопыт, – потолок снова на макушку сядет – придётся бултыхаться здесь до вечера.

– Не сядет, – уверенно ответил Рэксволд. – А вот ямы могут попасться.

– Насколько глубокие? – обеспокоенный взгляд Лайлы бродил по искажённому рябью отражению факела.

– Коню споткнуться и тебе испугаться – хватит.

– Не самый худший вариант… – вампирша подобрала ноги и, выслав Фелниеру, двинулась за ассасином.

За ней последовал и Джон, но Бамбука нагло потеснила гнедая кобыла Эрминии – лошади впритирку остановились посреди тоннеля. Тяжёлый взгляд северянки замер на следопыте, и, не зная, как трактовать его, Джон галантным жестом предложил ей проехать вперёд. Однако, та трогаться с места не спешила.

– Ты когда-нибудь… – внезапно негромким голосом заговорила воительница, стоило Рэксволду с Лайлой скрыться за поворотом, но вдруг так же неожиданно замолчала, словно кузнечные клещи сковали язык.