– Уедем? – повторила она беспомощно. – Когда? Я должна написать дяде… и брату…
– Напишешь в дороге, – уверенно сказал Аледдин и коснулся губами ее лба. – Сердце мое, нам нужно бежать. Мой брат – страшный человек! Но даже он ничего не сможет сделать, если ты станешь моей женой сегодня же. Я все устроил, жрец уже ждет нас в храме, а возле храма – самые быстрые лошади на свете! К рассвету мы будем в Дарлае, сядем там на корабль… Он расправит паруса, как белые крылья, и умчит нас в Тариссу. Если… если ты все еще меня любишь, конечно. О, Наргис, не молчи! Может быть… ты выбрала его? Умоляю, скажи! Он сильнее меня, это верно. Здоров… И шах его любит… Наргис…
– Ты! Как ты мог такое подумать!
Она оттолкнула Аледдина и вырвалась, возмущенно смотря в застывшее лицо, на котором шевелились только губы.
– Никогда, слышишь?! Никогда я не пойду за ним к алтарю! – Наргис едва не разрыдалась снова от обиды. Неужели он мог подумать о ней так?! Неужели не поверил, что она ждала его все эти годы? – Будь проклят Джареддин, если встанет на нашем пути. В храм? Я готова! Прямо сейчас! В Тариссу? Хоть на край света!
Сладкая боль заливала ее изнутри, мешая думать, но обостряя каждое чувство. Сбежать из дома – позор? Пусть, она согласна быть опозоренной! Все равно хуже слухов, чем сейчас, о ней не пойдет. И притом, она ведь не наложницей покидает дом, не гулящей девкой! Аледдин отвезет ее в храм! А потом они уедут в Тариссу мужем и женой!
Белые крылья корабля, который унесет их к счастью, встали перед внутренним взором Наргис ясно, как настоящие, затмив все на свете. Все в том же сладком ледяном ознобе она снова шагнула к Аледдину. Барс, все это время лежавший у скамейки, снова зарычал, а потом жалобно заскулил.
– Прости, мой хороший, – обернулась к нему Наргис. – Я не могу взять тебя с собой. Не могу же, да?
Она просительно глянула на Аледдина, но тот виновато покачал головой и негромко сказал:
– Он не успеет за конями. Ты ведь не захочешь бросить его на полпути? Такой великолепный пес! Я пришлю за ним потом, обещаю.
– Слышишь, малыш? – Наргис шагнула к скулящему псу, наклонилась и порывисто его обняла, повторив: – Прости! Я за тобой обязательно вернусь! Или попрошу, чтобы тебя привезли. Ну прости, хороший мой!
– Наргис…
В голосе Аледдина послышалось нетерпеливое напряжение, и Наргис вздохнула.
– Я должна оставить хотя бы весточку, – сказала она умоляюще. – Меня же будут искать! Подумают, что похитили!
– И пусть думают именно так, – спокойно ответил Аледдин. – Пусть ищут тебя по всей Харузе, только не там, куда мы сбежим. Наргис, душа моя, если ты кого-нибудь предупредишь, Джареддину это станет известно сразу. Или тебе и вовсе не дадут уехать. Решайся сейчас, через несколько мгновений может быть поздно.
– Я… решила, – тихо, но твердо отозвалась Наргис. – Давно уже решила, когда поклялась… Я иду с тобой, Аледдин. Только… как мы выйдем? На воротах охрана… Как ты вообще смог сюда пройти?!
– За своей любовью я бы пошел даже дракону в пасть, – мягко улыбнулся Аледдин и протянул ей руку, которую Наргис взяла, понимая, что пути назад не будет. – Не бойся, душа моя, никто нас не остановит. Выйдем через калитку в конце сада, у меня есть ключ от нее.
– Ключ? Откуда?
– Чшшш… Я все тебе расскажу потом. У нас будет время, любовь моя. У нас будет столько времени, что хватит на все…
Обняв за плечи, он увлек ее на тропинку среди кустов, и Наргис пошла. Позади тонко и жалобно заскулил Барс, надрывая ей сердце. И Наргис бы сочла это плохим предзнаменованием, но больше не верила ни в приметы, ни в гадания, ни в темных джиннов! Ни во что, кроме тепла руки Аледдина, который вел ее за собой.