– Я уже встретил его, потому что графиня де Суассон так снисходительно дозволила мне иметь иметь честь быть ей представленным.
«Это он! – подумала она… А, грубиян, однако ничего не теряет при огне!.. Важный вид, прекрасные манеры и прехорошенькое лицо!»
Сначала Олимпия не обратила на него, казалось, особенного внимания; но Гуго скоро заметил, что она довольно часто бросает взгляд в его сторону.
Скоро за этим взглядом показалась приветливая улыбка.
«Держись! сказал он себе, вспомнив кстати советы Брискетты; берегись крушения в самой гавани!.. У этой графини де Суассон лицо так и дышит умом и хитростью».
Утвердившись в своем решении, Гуго притворялся равнодушным, принялся бродить взад и вперед, и прятаться по темным углам, как человек, поглощенный одной мыслью. Раза два или три Олимпия постукивала от досады веером по ручке кресла; он делал вид, что ничего на замечает.
Вдруг появилась Орфиза де Монлюсон. В одну минуту все было забыто; Гуго подошел к ней с такой живостью, которой графиня де Суассон не могла не заметить. Орфиза с ним – и для него больше ничего не существовало! Его отвлекло только появление принцессы Мамиани, к которой он пошел на встречу, Она указала ему пустой стул подле себя.
– Так вот наконец здесь у королевы я могу поздравить вас с переменой судьбы! – сказала она. – На днях еще вы скрывались, смерть висела у вас над головой, а теперь вы состоите в свите короля и попали в число придворных. Какие же еще ступени вверх остаются перед вами?
Гуго пролепетал несколько слов в извинение: его осадили со всех сторон бесчисленные заботы. Она прервала его:
– Не извиняйтесь. Расставаясь с вами в то утро, когда вы шли искать помощи у графа де Колиньи, я вам сказала слова, смысл которых вы, кажется, не совсем поняли: вы любили меня всего один день, а я вам буду предана на всю жизнь! Неблагодарность ваша не может изменить меня, еще менее – расстояние, отъезд, разлука. Что со мной будет – не знаю, но какова я теперь, такой и останусь.
Она увидела маркиза де Сент Эллиса, который, узнав об её приезде, шел к ней; но прежде чем он мог услышать их разговор с Гуго, она прибавила грустным голосом:
– Впрочем, за что могу я жаловаться на вас? Вот ваш друг, маркиз де Сент-Эллис, питает ко мне такое же глубокое чувство, как я питаю к вам. А разве это меня трогает?… Вы мстите мне за него.
Скоро графиня де Суассон ушла вслед за удалившейся королевой и осталась в своих комнатах. Она отослала всех, кроме одной Брискетты.
– Ваш граф де Монтестрюк – просто дерзкий грубиян, – сказала она с живостью, сделав особенное ударение на слове: «ваш».
– Графиня изволила употребить местоимение, делающее мне слишком много чести, но я позволю себе заметить, что граф де Шаржполь вовсе не мой…
– О! я знаю, кто завладел теперь его сердцем!..
– В самом деле?
– Он даже и не дал себе труда скрыть этого. Она была там, его героиня, его божество!.. Графиня де Монлюсон, наконец!.. Ах! ты не обманула меня… он обожает ее!
– Да, совершенное безумие!
– А забавней всего то, что пока он пожирал ее глазами, другая дама, итальянка, принцесса Мамиани, выказывала ясно, что пылает страстью к нему!
ebooksa