В огонь и в воду

– Но разве она… графиня де-Монлюсон согласилась бы также?

– Кто вам говорит о графине де-Монлюсон? Не от неё же, полагаю, зависит экспедиция.

Олимпия улыбнулась.

– Вы так усердно хлопочете за графа де Колиньи, – продолжала она, – и никогда ничего не просите для себя самого. Почему это?

– А чего же мне еще просить, когда я сижу один с обер-гофмейстериной королевы, одного взгляда которой добиваются все придворные; когда-та, кто была Олимпией Манчини, самая прелестная из прелестных племянниц великого кардинала, благоволит меня принимать и выслушивать; когда наконец эта царица красоты, графиня де-Суассон, позволяет мне подносить к губам ручку самой пленительной женщины в королевстве?

Графиня не отняла руки, взглянула на него нежно и кокетливо, и спросила:

– А вам очень хочется, чтобы граф де Колиньи был назначен командиром армии, которую посылает король на помощь своему брату, императору германскому?

– Это было бы мне дороже всего, если бы, когда я добьюсь этого, не оставалось еще другого, что мне еще дороже.

– Что же это такое?

– Ваш гнев не поразит меня, если я осмелюсь признаться.

– Прошу вас.

– Если так, графиня, то я больше всего дорожу желанным случаем – броситься к ногам той, которая дает мне возможность заплатить долг благодарности!

– У вас такие основательные доводы в пользу графа де Колиньи, что я начинаю находить его честолюбие совершенно законным… Я решаюсь поговорить с королем.

– Когда же, графиня?

– Да сегодня же вечером, может быть.

– Тогда – наше дело выиграно! – сказал он, опускаясь на колена. Олимпия медленно поднялась и сделала ему знак уйти.

– Я отсылаю вас не потому, чтоб рассердилась, но вы меня взволновали вашими рассказами о благодарности и войне, о любви и славе… Мне нужно остаться одной, подумать, сообразить. Мы скоро опять увидимся… Надеюсь, что вы покажете себя достойным моего участия.

Гуго поклонился и вышел. Вечером, разговаривая с Брискеттой, Олимпия сказала:

– Он умен, этот граф де-Монтестрюк… он пойдет далеко!

– Надеюсь, – возразила горничная, – если какой-нибудь добрый ангел придёт к нему на помощь.