Это была пожилая американка откуда-то из Детройта, живущая в Мексике лет двадцать.
Нам с ней повезло ― это был единственный сдающий комнаты дом, где было указано, что хозяева говорят по-английски. И вайфай.
Чудесный дом, сложенный из камней, утопающий в зелени, с двумя огромными кактусами с обеих сторон от входа наподобие экзотических колонн.
– Да, Фрида!
– А где Наташа?
– Они с Пабло вернутся завтра утром.
– Ну надо же, как жалко! Спускайся вниз, я сделала тебе матэ!
Чай. Как мило. Мне сейчас только чаю не хватает.
Впрочем, сидеть одна я тоже больше не могла.
– Сейчас спущусь!
Я натянула джинсы и футболку, достала колоду Таро и вытянула три карты ― двойка монет, смерть, шесть мечей. Хмммм… Ну и что это значит? Перемены?
Или день мертвых?
Я вынула еще одну ― 6 посохов.
И то хлеб.Две шестерки рядом ―меня ждет приятный сюрприз…
…Стол был заставлен тарелками и тарелочками, лежал хлеб и сдобные булочки в сахарной обсыпке ― хлеб мертвых.
Почувствовав запах сдобы, я сглотнула слюну ― из-за Наташки я даже поесть забыла!
Пока мы пили матэ, в дверь влетели Анита и Джессика, внучки Фриды, и затарахтели по-испански.
От их вида у меня округлились глаза ― джинсы и футболки сменили черные платья с широкими юбками, длинные волосы уложены в высокие прически и украшены цветочными венками.
Анита выложила на стол коробочки с гримом, блестки, кисточки. Фрида разрисовала одну, затем вторую.
На лицах девушек появились симпатичные белые черепа, украшенные блестками и цветами ― зрелище диковатое.