Перекресток трех дорог

– Лжешь ты, лжешь.

– Да, еще, чуть не забыл… у этого психопата, что мне звонил, имелось одно важное условие. Сказал – сделайте, как велю, иначе денег не заплачу.

– Какое условие?

– Мы должны были забрать труп нашей жертвы из дома и бросить его на перекрестке трех дорог. Он сказал – место подберете сами, вам виднее, где это. Но тело должно быть положено туда. И это все тоже снимите на видео. Он не требовал, чтобы это шоссе было или дорога проезжая, сказал – любой перекресток трех дорог, даже тропинки сгодятся. Я вспомнил, что как раз там, в Борках, у раковарни есть такой перекресток, мы в оные времена с Арнольдом часто к Алтайскому ездили и раков там брали с пивом. Мы забрали тело из дома и привезли ночью туда.

– На какой машине? – спросил Клавдий Мамонтов, который до сего момента в допросе не участвовал.

– Взяли в аренду на адрес бывшей фирмы, что Арнольду платила отступные. В Москве в Южном порту, фирма представительского класса. Эта тачка нам на одну ночь всего была нужна.

– И это не все, – продолжал Клавдий Мамонтов. – Было еще кое-что, что потребовал от вас сумасшедший.

Виктор Гусев глянул на него. Со стонами кое-как сел на пол.

– Да, кое-что еще он попросил у нас.

– Что именно? – Гущин вернул бутылку на стеллаж.

– Заявил – собаку достаньте и убейте. Все равно какую. Но трупов на перекрестке должно быть два – человечий и собачий. Я по одному этому понял сразу, что мы имеем дело с безумным! Я так Стаське и сказал. А он мне – у Алтайского дома кобель бойцовой породы. Чего проще-то, и искать ничего не надо. Когда мы вошли, псина гавкала на нас, Алтайский ее сам утихомирил. Он, видно, на пса надеялся, если что. А пес, когда я Мишу в нокаут послал, обалдел прямо – пялился на меня из угла, скалился, но так и не бросился. Братан его пристрелил. Он у меня сам немного с приветом. Он это дело просто обожает.

– Какое дело? – подал голос Макар, который до сего момента не проронил ни слова, только наблюдал весь этот кошмар в гараже.

– Убивать, – ответил старший Гусь.

Глава 31

Локация

– Значит, это твой братец убил всех остальных? – спросил полковник Гущин. – А ты? Что делал ты? Снова только рядом стоял? Снимал на мобильный? Ну?!

– Каких остальных? Вы чего?! – заорал Гусев-старший. – Ты что на меня хочешь навесить, полковник? Какие остальные? Никого больше! Я тебе свободой, я тебе всеми святыми клянусь – только один, только Алтайский! И то – не я его, а Стаська замочил.

Было нечто дикое и страшное в том, как этот здоровый крутой мужик визжит, словно тот кабан на дороге, корчась на полу, пытаясь то ли встать, то ли завалиться на бок со скованными за спиной руками. Гущин в его сторону и не глянул даже, открыл дверь гаража и вышел на воздух, сдвинул маску, достал из кармана сигареты и закурил.

– С тобой и твоим братом расплатились? – спросил Клавдий Мамонтов, рывком приподнимая Гуся-старшего с пола.

– Да, на следующий день. Мы, как было условлено, сначала послали короткое видео – первые кадры. И на мою карту… этот психопат деньги перевел. И мы отослали ему все.