Я настолько выпал из этого мира, что опять оказался на поводке у женщины.
Долго всматриваюсь в такое знакомое и незнакомое лицо Антонины и тихо гортанно говорю:
— Не имела, потому что я не твой раб.
Я обхожу это стройное, загорелое тело и иду в спальню, где Антонина ровно два раза в неделю, как по графику, с самоотдачей профессионалок доводила меня и себя до оргазма.
Такое вот выверенное удовольствие без грамма чувств и эмоций.
Здесь, как всегда, благоухает ее дорогущими, как и все в этой квартире, духами.
Эту квартиру мы купили на совместные деньги, но мне не хотелось ничего отбирать и ругаться… Я ей благодарен, пожалуй, и это будет отличным подарком.
— Ты не можешь просто уйти, — недоумевает Тоня, пока я собираюсь, складываю самое необходимое на пару дней: ноут, телефон, трусы, носки. Остальное потом заберу. — Это и твоя квартира. У нас были планы. Ну… Ну прости меня! — все-таки срывается она на крик.
Я не успел уйти до истерики.
Поворачиваюсь к женщине, которая была рядом со мной в самое тяжелое время, вытащила из дерьма и дала возможность заново дышать.
— Ну, прости, — подходит она близко и шепчет с придыханием. Руками оглаживая грудь, спускаясь к поясу брюк и ниже. Туда, где даже не дергается от ее ласк член.
— Я же люблю тебя, я хотела родить тебе ребенка.
— Проблема в том, Тоня, что я тебя не люблю, — говорю как есть, в открытую, смотря сверху вниз в карие глаза и отчего-то не чувствуя вины. Все так, как и должно быть.
Мое место рядом с Аней. Просто я был идиотом, раз сразу этого не понял.
— Мне не нужна твоя любовь, пойми. Мне нужен ты.
Я останавливаю ее руку, уже привычно сжимающую мой член, и делаю шаг назад, к сумке.
— Прости, Тонь. Правда. И спасибо, что была рядом.
Обхожу ее и иду к выходу.
— Но мне нахуй не надо твои эти «спасибо» и «извини»! — кричит она, шмыгая носом, и идет за мной. — А как же работа?! Планы?! Трансплантология! Или, ты думаешь, отец примет тебя после того, как ты сделал мне больно! Унизил меня, трахаясь со шлюшкой в моем же доме?!
— Не горячись, — не стал я затыкать ей рот по поводу Ани. Сейчас она имеет право злиться. — Тогда тем более пора прощаться, — резко высказываюсь я, уже стоя на пороге. — Слишком часто я все получал по блату. Наверное, стоит сделать что-то самому.