– Интересно, что бы это могло значить? – задала она вслух вопрос сама себе, выйдя из фургона. – Похоже, что мистер Фаррел и мистер Джонс не заодно. Уф, как хотела бы я сварить этого мистера Джонса в машинном масле. Как он смеет меня так ощупывать?
– У тебя проблемы с Джонсом? – спросила пухленькая девушка, сидевшая на перевернутом ведре и зашивавшая колготки. – Он нахал. Меня всю прощупал, будто я скотина.
– Я ударила его по голени, – похвасталась Фрайни. Пухленькая девушка засмеялась.
– Молодчина! Как тебя зовут? Штопать умеешь?
– Ферн. А вот штопать не умею. Извини.
– Значит, помочь не сможешь… Так, говоришь, ударила его по голени? Да? – Она снова засмеялась. – Я – Дульчи. Ты на каком номере?
– Лошади.
– Ты, наверно, заменяешь Элли? Надеюсь, тебе больше повезет.
– А ты что делаешь?
– Жонглирую, – лаконично ответила Дульчи. – Помогаю фокуснику: гардероб, костюмы, – и еще со слонами. Ты что-то ищешь?
– Да нет, просто хотела осмотреться.
– Я проведу тебя, если хочешь. Это тебе в награду за пинок этому ублюдку Джонсу. – Она запихнула колготки и нитки в холщовую сумку. – Могу штопать колготки весь день, да их все равно не перештопаешь. Тебе все же лучше бы научиться шить… Хочешь, чтобы я тебя со всеми познакомила?
– Спасибо, было бы хорошо. Цирк большой, правда?
Дульчи встала и потянулась. Она была такого же роста, как Фрайни, но полненькая, с маленькими руками и ногами, кареглазая шатенка, с веселым круглым кукольным личиком.
– Самое главное в цирке – это его магия. Он меняет жизнь человека. Когда мне было четырнадцать, я работала в магазине. Пришла в цирк и пробовалась на контроль за лошадью в номере с клоуном. Мистер Фаррел одобрил и спросил, не хочу ли я присоединиться к ним. С тех пор я отсюда не уходила. Возможно, просто не могу уйти. Жизнь здесь трудна, но и в других местах нелегко. С цирком ты путешествуешь и еще… в общем, сама увидишь. Если тебя это захватит, то ты уже никогда не сможешь быть счастливой, оставаясь на одном месте.
Они дошли до границы с Уильямстоун-роуд. Перед ними раскинулся палаточный лагерь цирка, яркий от баннеров и шумный от дел.
– Смотри, есть три лагеря. Из-за того, что нам приходится разбивать лагерь в спешке, иногда в темноте или под дождем, палатки и фургоны всегда выстраиваются в строгом порядке. Рядом с главным шатром справа – мужчины, слева – женщины. Далее, вокруг главного шатра – фургоны. Мы привязываем к ним веревки с крючьями и таким образом укрепляем палатки. Слева – клоуны. Их двое: Матт и Тобби Шекспиры. Дальше – укротители тигров, потом – жонглеры. За ними идут каталонцы, эквилибристы. Ну знаешь, те, что выстраиваются в пирамиды. Они не очень-то говорят по-английски – держись от них подальше.
– Почему?
– Иностранцы. Они, – голос понизился до шепота, – они почти что цыгане. Мистер Фаррел не любит, когда мы такое говорим, но ты пойми намек, Ферн. Затем, вокруг главного шатра, – три грузовика, в которых сиденья и брезент, далее два фургона воздушных гимнастов. Биваны – ты о них, наверно, слышала. Известные гимнасты. Линн Биван, дочь, делает тройное сальто. Все воздушные гимнасты мечтают его сделать. А она делает два раза из трех. А дальше, слева от главного шатра, – шатры цыган. Не ходи мимо них одна, особенно когда темно. Слева от цыган – большие кошки, львы. У нас здесь только львы, – они надежнее тигров. У тигров – подлый нрав. К тигру бы я ни за что близко не подошла. С другой стороны, справа, стойла для лошадей, верблюды и слоны. Их нужно размещать как можно дальше от львов. Лошади у нас тренированные и не будут пугаться, но все равно, львы лошадям не пара. Поэтому мы кормим львов только говядиной и бараниной. Не кониной. Не хотим, чтоб они знали вкус лошадиного мяса. Давай пройдемся и посмотрим на людей цирка. Откуда ты хочешь начать?
– А что там за шатры, за слонами?
ebooksa