– Нельзя?
Горячий язык Ромы коснулся моего соска. Я непроизвольно запустила пальцы в волосы на его затылке. Кажется, мой вопрос заставил его заурчать, это был тихий гортанный звук, интонацию которого я совсем не уловила.
Он вдруг приподнял голову, а его рука перестала поглаживать внутреннюю поверхность моих бедер под шортами, мне пришлось отпустить его волосы. Будто из сладкого огня в холодную пустоту бросили! Напуганная таким поворотом, я открыла глаза, но быстро вернулась к прежнему пламени. Зеленые омуты с восторгом изучали мое тело. Рома над чем-то таким еще несколько секунд раздумывал, а после сел между моих ног, медленно раздвинул их шире и большим пальцем провел по тонкой полоске ткани между бедер, что в таком положении фактически ничего не прикрывала. Я зажмурилась и застонала, остро ощущая, как шелк при соприкосновении с кожей пропитывается влагой.
– Ты такая красивая, – хрипло пробормотал он. – Тебе нравится, Нана?
Рома резко склонился, и место его пальца занял язык. Я вздрогнула, но лишь бедра приподняла навстречу его горячему дыханию.
Да, я красивая и доступная, и развратная, и мне безумно нравится быть такой с тобой! И меня сводит с ума мысль, что ты со мной можешь делать все, что пожелаешь!
Даже сквозь ткань я уловила эту бесподобную разницу между ласками рук и языка. Сейчас было нежнее, изощреннее. Временами, когда его колючая щетина задевала бедра, я чуть остывала, отвлекаясь на посторонние ощущения, и вновь вспыхивала. Невозможный чувственный маятник.
Боже, я никогда не думала, что парень может одеть девушку, чтобы заняться с ней любовью! Звучит так абсурдно, а на деле так сладко.
Ласки прекратились. Я успела открыть глаза, но не более, прежде чем Рома поднял меня с кровати и посадил к себе на колени. И это поза совсем не напоминала прошлые. Я сидела лицом к нему, обхватив его бедра ногами. Там, где только что был его язык, грубая джинсовая ткань впивалась в нежную кожу сквозь влажный шелк. Рома не позволил топу опуститься, закрыв грудь, напротив, он его задрал чуть выше.
– Нана, – я видела пламя в его глазах, – девочка, ты ведь повторишь сейчас то, что делала своим ротиком вчера.
Не дав мне задуматься, он положил ладонь на мою скулу и поднес большой палец к моим губам. Я послушно открыла рот и лизнула его языком, заставив Рому резко выдохнуть, а после, отбросив всякую логику и мысли, обхватила губами и чуть опустила голову, вбирая палец глубже. Мой соблазнитель протяжно застонал.
Одновременно я начала двигать бедрами, тереться о его пах.
– Нана, – теперь это был не стон, а сиплый, надрывный шепот.
Вторая его рука накрыла и чуть сжала мою грудь.
Кажется, прелюдию этот парень обожал не меньше, чем сам секс. Даже не так. У него все было прелюдией к сексу, я сама была прелюдией. Он легко и естественно наслаждался мной, не торопился, но и не затягивал, не скрывал своих эмоций. А еще Рома ни разу не пытался делать что-то нарочито или словно по инструкции, он всегда исходил из сиюминутных желаний, которые просто озвучивал.
Я держалась за его талию и двигалась все быстрее, лаская его палец языком. Порой я бросала взгляды из-под ресниц, убеждаясь, что он сходит с ума не меньше, что все так же пристально наблюдает за мной. Его ладонь плавно спустилась с груди на бедро – будто ритм мой осознанно чувствовать хотел.
Боже, он…amant doux et passionné…Рома. Рома… Я почти кончила, почти…
Если бы это еще входило в планы чертова демона!!
Меня опять лишили всего и опрокинули на спину.
– Рома! – взвизгнула я, разъяренная подобным поворотом.