Исчезновение

– Его… Две недели о Гордоне не было ни слуху ни духу. Родители уже отчаялись, разыскивая его. А потом он вернулся – сам пришел домой. Ну… туда, где раньше был его дом. Господи, никогда не забуду, как его мать рыдала, когда увидела сына.

– Так где же он был?

– Он не смог рассказать, – пожал плечами Оуэн, – или не захотел. Было понятно, что его… ну, удерживали силой. Синяки и все такое. Единственное, что он рассказал, что мужчина обещал накормить его рыбой и жареной картошкой, а потом просто не отпускал его домой, но ему удалось сбежать.

– И ты думаешь… Думаешь, что и с Дэви могло такое случиться? Что его похитили? Так, что ли?

– Я не знаю, Френсис, маловероятно, конечно, но…

– А сколько Гордону было лет?

– Семь или около того, я думаю. Послушай, не следовало мне все это тебе рассказывать, и… скорее всего, это ничего не значит.

– А если Дэви похитили? Он не сможет сбежать, как Гордон. Он совсем не такой. Он и плакать-то не будет или звать на помощь. Ведь не будет? А они заявляли в полицию? Эти Пэйны.

– Ну знаешь, они не из тех семей, что любят обращаться в полицию.

– А может, я с ними поговорю? Вдруг малыш вспомнит, где его похитили или где держали? Я могла бы расспросить его… – Френсис осеклась, потому что Оуэн отрицательно замотал головой.

– Их дом разбомбили, Френсис. Они уехали, и я не знаю куда. Не нужно было мне говорить тебе все это… Френсис, постарайся не думать об этом. Я уверен, Дэви просто потерялся, и все!

– Но что, если он… – Френсис почувствовала, как задрожал ее голос, и она никак не могла с этим справиться.

– Прекрати, – оборвал ее Оуэн, взял за руку и стал нежно гладить ее ладонь большим пальцем, стараясь успокоить. – Ты сведешь себя с ума этим «что, если».

Френсис потерла глаза, щипавшие от густого табачного дыма, и попыталась отделаться от мыслей о похитителе. Дэви был таким тихим, таким смирным и кротким. Идеальный ребенок для похищения. Чтобы обуздать воображение, Френсис глубоко вдохнула и резко выдохнула. Она остановила свой взгляд на ладони Оуэна, в которой лежала ее рука. Оуэн отпустил ее, смущенно склонив голову и сцепив руки перед собой на столе. Когда-то им было легко и просто вместе, но с тех пор многое изменилось. Френсис точно знала, как и когда оборвалась эта связь. И хотя было уже слишком поздно что-либо исправлять, она все еще жалела об этом. Случилось это прозрачной июньской ночью. Они шли по Линкомб-Вэйл, дорога постепенно превратилась в неровную тропу и, нырнув под железнодорожный мост, исчезала в поле. У них была бутылка сидра, которую Оуэн где-то стащил. Ей было всего четырнадцать, а ему лет восемнадцать или около того. К тому времени она уже имела опыт поцелуев и знала в подробностях, чего хотят мужчины от женщин. Но с Оуэном все было по-другому, настолько по-другому, что они даже не прикасались друг к другу.

Дорога впереди них исчезала в девственной природе, им не требовалось никакого огня, кроме света звезд на ночном небе, и она угадывала каждое движение его тела, даже не глядя на него, – все это вселяло в нее уверенность, что так будет вечно: он и она, всегда рядом. Потом она собралась с духом и сама поцеловала его. В первое мгновение он, казалось, ответил ей, но затем резко отстранился. Оуэн сказал, что она еще слишком юная для всего этого, и в голосе его слышались тревога и изумление. Френсис уверила себя, что она опозорена, и надолго возненавидела Оуэна. Она с отвращением вспоминала вкус этого поцелуя, тепло его кожи и никак не могла избавиться от этих воспоминаний. Повзрослев, Френсис поняла, что любит его, но было уже слишком поздно – все стало другим, и они практически не виделись. Изредка встретившись на улице, просто проходили мимо. Затем пропадали на недели, месяцы, годы. Она не позволила себе расплакаться, когда узнала, что он женился, а через пару лет и сама вышла замуж за Джо.

И теперь, глядя на Оуэна, она вновь разбередила старую рану: «Что бы могло быть, если…»

– Так, значит, Мэгги все еще не вернулась? – спросила Френсис.

Имя жены Оуэна всегда приобретало в ее устах своеобразное звучание, словно она произносила его неправильно, хотя слово было предельно простое.

– Нет. Говорит, не уверена, что это безопасно. Плюс вся эта пыль в доме сводит ее с ума. Кроме того, мне надо еще кое-что подремонтировать, прежде чем все они вернутся снова путаться у меня под ногами, – сказал он с легкой улыбкой.

– Так ты скучаешь по детям или наслаждаешься тишиной и покоем?