Исчезновение

Спустя какое-то время Френсис спустилась вниз. Кэрис сидела за кухонным столом. Перед ней стояли бутылка и стакан. Стакан был пустой, но она крепко сжимала его в руке. Френсис потеряла счет часам и не знала, как долго она пробыла наверху, но за окном было уже темно. Сколько за это время успела выпить Кэрис, сказать было трудно. Она выглядела спокойной, отстраненной, почти сонной; и после стольких лет пьянства, чтобы достичь такого состояния, влить в себя требовалось немало. Но состояние это было весьма опасным. Френсис остановилась перед ней, убрав брошь Вин в карман.

– Как насчет моего Дэви? – спросила она, уставившись на Френсис мутными глазами. – Что с ним?

– Я найду его.

– Ха! Черта с два! – заплетающимся языком пробормотала Кэрис. – Он мертв. Ты его бросила, и он погиб.

Френсис молчала. Все, что она хотела сказать, все вопросы, которые она хотела задать, в одно мгновение были вытеснены живыми и яркими воспоминаниями о Дэви – как она держала его крохотную ручку в своей, как от него пахло, когда она купала его, как светилось его лицо, когда она находила что-то очень интересное для него: идеально круглое птичье гнездо, устланное мхом; ежа, которого они обнаружили в садах Магдалины; невероятно крупную клубнику в одном из питомников Александра-парка.

– Пожалуйста, не говори так, – с трудом произнесла Френсис. – Он не погиб. Он потерялся…

– А я буду так говорить, раз это правда, – бросила Кэрис. – А не как мама, которая все эти проклятые годы твердила, что Вин жива. Да, я думаю, что мой Дэви мертв. Его разнесло в клочья бомбой. Потому что ты должна была присматривать за ним, а ты этого не сделала. Вот так.

– Кэрис…

– Что?! – Кэрис пошатывалась на стуле, и глаза ее лихорадочно блестели. Она подняла бутылку и попыталась наполнить стакан, но большая часть пролилась на стол. – Что еще ты можешь сказать мне?

– Так поэтому ты его и не ищешь? Потому что сдалась? – сказала Френсис, сдерживая нарастающий гнев. – Ты же вроде как мать его…

– Я и есть мать! И без всяких «вроде»! – взмахнула рукой Кэрис. – Что ты знаешь о том, каково это – быть матерью? А?

Кэрис свирепо уставилась на Френсис, и та, не выдержав, отвела взгляд.

– Я слышала, муж вышвырнул тебя, потому что ты не можешь иметь детей. И не думай, что ты была бы лучшей матерью для моего мальчика, чем я. Это не так. Ты ни черта об этом не знаешь!

– Он не вышвыривал… Это было совсем не так… – заговорила Френсис, сдерживая дрожь. В горле у нее пересохло, и дыхание сбилось. – Знаю, что я не его мать, но… я люблю его. И буду его искать. И я не сдамся.

Кэрис ухмыльнулась и залпом допила остатки джина.

– Хорошо, – сказала она, тяжело дыша. – Хорошо. Не сдавайся. – Язык у нее снова стал заплетаться. – Надеюсь, ты угробишь свою жизнь так же, как угробила мою.

1918

– Тише, сестренки! – Бледный человек, который, похоже, все-таки не был призраком, говорил странно, с незнакомым акцентом и очень быстро.

Френсис и Вин, схватившись за руки, держались на безопасном расстоянии, готовые броситься наутек, если он сделает хоть шаг в их сторону. Но человек не двигался. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, словно решали, друзья они или враги. Когда Вин наконец пришла в себя, плечи ее расслабились и она повернулась к Френсис.

– Он не похож на прокаженного, – сказала она.