Исчезновение

– О боже… – прошептала Френсис и судорожно вздохнула, на мгновение потеряв дар речи.

– Мне очень жаль… Похоже, вы напрасно приехали.

Щеки медсестры вспыхнули румянцем, и она с виноватым видом повернулась к маленькой фигурке на кровати. Мальчик был веснушчатый, с курчавыми рыжими волосами и яркими карими глазами.

– С тех пор как была отправлена телеграмма, кто-то уже опознал мальчика. Здесь написано «Эрик Коттрелл». Так что, по крайней мере, мы знаем, кто он такой. Это очень хорошо, верно? Не хотите ли присесть на минутку?

– Нет… Нет, я не хочу садиться! Я… Мы дали ясное описание: у Дэви прямые светлые волосы и серые глаза!

– Я понимаю, что вы расстроены, но все же здесь не следует повышать голос.

– Френсис, пойдем, – сказал Оуэн, пытаясь увести ее.

– Нет! Мы дали… совершенно ясное описание… Оно было абсолютно понятным!

– Да, мне очень жаль, но сами понимаете, что у нас в последнее время здесь полная неразбериха, – сухо ответила сестра Портри.

На Френсис вдруг накатила волна злости. Она злилась на сестру Портри и ее скрипучие башмаки. Злилась на несчастного Эрика Коттрелла за то, что тот оказался на месте Дэви. Злилась на того, кто послал Оуэну телеграмму. Но больше всего она злилась на себя за то, что на несколько блаженных минут совершенно забыла о том, что безымянный мальчик может оказаться вовсе не Дэви.

С каменным лицом Оуэн вывел Френсис из палаты и проводил в столовую. Затем принес ей чашку мясного бульона, к которому та не притронулась, и теперь безучастно сидел рядом, глядя куда-то вдаль. Френсис постепенно стала возвращаться к мысли, что Дэви исчез. На короткое время он снова был рядом с ней, в безопасности, доверчиво держал ее за руку, а его внимание, как обычно, скользило от одного предмета к другому – пустая бутылка из-под имбирного пива, выброшенная газета, мохнатые ноздри осла старьевщика… Такие вещи всегда завораживали его. Люди приходили в столовую и уходили, пили чай, выражали друг другу соболезнования. Снова пошел дождь – и вместе с посетителями в столовую проник запах мокрой одежды.

– Френсис, – наконец сказал Оуэн, – пойдем домой.

– Домой? – спросила она.

Френсис вдруг поняла, что плачет.

– И что потом? Сидеть и ждать? Метаться по городу? Бесконечно прокручивать в голове, что я сделала самое худшее, что только можно себе представить?

– В том, что случилось, нет твоей вины, – твердо сказал Оуэн. – Что ты намерена теперь делать?

– Я хочу продолжать поиски! Я хочу найти его! Сегодня – сейчас же! – перешла на крик Френсис; люди оборачивались, переглядывались, но ей было все равно.

– Френсис…

– Потому что, если я его не найду… если это сделала я, Оуэн, если я потеряла его, а он мертв, тогда как?! – Она задыхалась, все ее тело содрогалось от рыданий. – Как тогда… как я вообще смогу жить с этим?

В столовой на мгновение воцарилась тишина. Френсис почувствовала на себе пристальные взгляды всех присутствующих, но взгляда Оуэна, печального и тревожного, вынести она не смогла. Френсис встала, вытирая слезы руками, и вышла из столовой.