Венера Прайм,

Во время этой длинной тирады Фалькон молчал с бесстрастным выражением, кожаная маска его лица становилась все более и более непроницаемой. Он даже не реагировал на паузы этой речи, приглашающие его вступить в разговор. А на вопрос своего старого друга «…не хотел бы он побывать на Сатурне?» ответил «…там и без меня можно обойтись. Всего одно «g», а не два с половиной, как на Юпитере. С этим и человек справится.» Машинально вырвалось, оказывается он уже давно не думал о себе как о человеке.

Чем привел в сильное замешательство Вебстера и тот резко закруглил разговор:

– Ладно. Пора начинать пресс‑конференцию. Камеры установлены, все ждут. Ты увидишь множество старых друзей.

Вебстер сделал ударение на последней фразе, но не заметил никакой реакции, как будто он разговаривал со статуей.

Фалькон просто стал молча действовать. Разблокировал шасси, отъехал немного от Вебстера и, для того, чтобы «размять кости», распрямился во весь свой рост – целых два с половиной метра. Аккуратно развернулся на своих воздушных шинах и двинулся вперед.

После того, как его мозг пережил в кабине «Кон‑Тики» радио‑шторм Юпитера, ночные кошмары прекратились. Теперь он знал, почему во сне ему являлся супершимпанзе с погибающей «Королеваы Елизаветы». Родство душ. Шимпанзе – ни зверь, ни человек. Он – ни человек, ни машина. Настанет день, когда подлинными владыками космоса будут не люди, а машины, и он ощущал мрачную гордость от сознания своей уникальной исключительности – первый бессмертный, мостик между органическим и неорганическим мирами.

Он не догадывался, что тот же радио‑шторм вывел его из под власти тысячелетнего религиозного заговора. Что электрический импульс стер из его сознания порабощающую его кодовую фразу: «директива о первом контакте».

Эпилог

Особняк официально носящий  название гостиница «Гранит». Библиотека. В камине пылают дубовые поленья. За высокими окнами садится раннее зимнее солнце. За столом расположились Спарта, профессор Форстер и Командор.

– Еще порцию?

– Ну да, очень любезно с вашей стороны, – профессор подставил свой стакан под горлышко бутылки виски.

– Если бы Фалькон не смог перейти на ручное управление, – Командор налил темную жидкость на куски льда, – то, испорченная инспектором Трой программа отправила бы Кон‑Тики прямо на Юпитер.

Форстер, подняв свои густые брови, глубокомысленно заметил:

– Получается, что этим он спас не только свою жизнь, но и свободу Эллен Трой, ведь ее бы обвинили в его убийстве. Правда, интересно, как бы это всплыло, – Форстер слегка смущенно пожал плечами, – да, и она могла бы сослаться на временное помешательство.

– Нет, этого она не стала бы говорить. – Командор вспомнил свои разговоры со Спартой во время недавнего путешествия с Юпитера.

– Ты не сможешь так легко спасти меня от обвинения в убийстве, – Линда была непримирима, ее глаза потускнели от усталости. – Я убила Холли Сингх. И Джека Ноубла. И оранжевого человека. Когда я это делала, я отдавала себе отчет, что делаю.

За те три недели, что потребовались одному из самых быстрых кораблей в Солнечной системе чтобы доставить их на Землю, ее физическое здоровье пришло в норму, но вот ее душевное состояние… Командору  за эти три недели так и не удалось убедить Линду принять его взгляд на произошедшие события.

– Неужели твоя совесть требует от тебя так много? Ведь все тобой перечисленные, были убийцами и они намеревались поработить человечество, а те кто уцелел продолжают действовать в этом направлении. – Неоднократно пытался он образумить ее.

– Это не оправдывает хладнокровного убийства. – Стояла она на своем.