Венера Прайм,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Недавно я продал человеку, который планирует экспедицию на Амальтею  довольно интересное имущество. Если это вас интересует, то мы должны встретиться.

– Ладно. Где и когда?

Договорившись о встрече, Мейс откинулся на спинку кровати и положил свои большие ноги на покрывало. Сцепив длинные пальцы за головой, он уставился в потолок и стал обдумывать свой следующий шаг. Хокинс и Марианна живут в этом же отеле. Что ж нужно вплотную заняться сладкой парочкой. Это может очень пригодиться.

На следующий день Мейс повидался с фон Фришем, узнал от того о покупке Форстером подводной лодки, стал еще на несколько тысяч долларов беднее и остаток дня провел в холле отеля, подписывая книги, салфетки и даже тут же оторванные кусочки нижнего белья, пока поток желающих получить автограф не иссяк. Все это время он следил за баром отеля, ему было нужно встретить Хокинса и Марианну, и желательно, чтобы они были вместе. Но только на следующий день к вечеру его желание исполнилось. Молодые люди вошли в бар, сели и заказали коктейли. Мейс выждал десять минут и быстро подошел:

– Доктор Уильям Хокинс? – Какая встреча, надеюсь вы представите мне свою спутницу.

Ожидаемый эффект неожиданного узнавания, неловкого вскакивания, замешательства, сумбурного «знакомьтесь, это мисс Митчелл э‑э Марианна…», фальшивого «я рад вас…», широко распахнутые восхищенные глаза девушки: «для меня большая честь…».

Когда обстановка слегка успокоилась, Марианна, в предвкушении чего‑то необычного, поинтересовалась:

– Билл сказал, что вы здесь, потому что подозреваете профессора Форстера в участии в заговоре, чтобы расследовать все обстоятельства экспедиции на Амальтею. Это так?

– Совершенно верно.

– Но Билл говорит, что ничего не предстоит, кроме археологических изысканий.

– Возможно, профессор не все рассказал Биллу, – предположил Мейс. – И боюсь, что мои взгляды на этот счет не совсем точно были изложены. Я обвиняю профессора Форстера не в участии в заговоре, а только в том, что он знает больше, чем говорит публике. Откровенно говоря, я подозреваю, что он открыл тайну, которую «свободный дух» ревностно охранял в течение многих веков.

– «Свободный Дух»! – Воскликнул Хокинс. – Вы это серьезно? Что может сказать какое‑то многовековое суеверие о небесном теле, которое было неизвестно до самого конца девятнадцатого века?

– Прежде чем я отвечу на этот вопрос, давай подумаем, почему подземные храмы культа «свободного духа» имеют на своих потолках изображение южного созвездия, ведь когда были построены самые ранние из них, никто в северном полушарии не знал конфигурации южного неба? И какие такие секреты пытались сохранить эти два астронома на Луне, когда пытались уничтожить радиотелескопы?

– Что пришельцы из созвездия Южный Крест, и они возвращаются, – глубокомысленно предположила Марианна.

– Ну, Марианна, – простонал Хокинс.

– Очень разумная гипотеза, – продолжил Мейс, – одна из нескольких. Уверяю всех, что никаких секретов не останется, когда я узнаю, что скрывает профессор.

– Нельзя открыть секрет, которого не существует.

– Доктор Хокинс, вы такой… прямолинейный человек. Можете ли вы предложить простое объяснение тому, что профессор Форстер приобрел маленького «Ледяного Крота», и европейскую подводную лодку – инструменты, использование которых лежит далеко за пределами заявленных целей исследования.

– А откуда вы… Впрочем пожалуйста. С тех пор, как профессором Форстером была подана заявка на экспедицию, были получены новые данные об Амальтее, геология ее недр…

– …может быть понята с помощью обычных сейсмографических методов, – перебил Мейс. – Нет, доктор Хокинс, профессору Форстеру нужно нечто большее, чем просто изучение поверхности Амальтеи или ее внутренностей. Он ищет что‑то… что‑то подо льдом.