— Вы уроды, педики, гомики и демократы вонючие. Я сейчас кое-что нехорошее скажу о вашей маме. Слушаете?
— Слушаем, слушаем.
— Я ее сто раз имел на тюках макулатуры. Имел всюду — хоть это вы понимаете?
(— спятил мужичок, уже и самих чертей не боится. едва ли выудим что-нибудь путное… а из этого следует, что мы исполнили приказ, по крайней мере, постарались исполнить, а теперь начинается вторая часть задания, творческая — Делайте, что душе угодно, уж мы-то знаем, что ей угодно!):
Нику заранее развеселился и изобразил показное подобострастие на физиономии:
— Василь Васильевич, ну подставьте ушко!
— Никакой я тебе не Васильевич, ну да ладно. Валяй, болтай и уматываетесь на хер отсюда. Уже утомили.
Не успел Василь наклонить шею, в надежде услышать что-то интересное, как в хрящ с хрустом вонзились острые, как бритва, зубы и откусили ухо. Нет, гордись своим учеником, Ганин, не ухо, а ушную раковину. Точнее, просто отрезали. Какое-то время ее обсасывали, перебрасывая языком от щеки к щеке, как леденец, а потом выплюнули на пол:
(— грязное, волосатое, дерьмо!)
Нику скорчил отвратительную гримасу и из уголков его рта начала капать темноватая кровь. В ответ брови Василя удивленно приподнялись и практически встретились с корнями волос:
(— и вот что интересно: мое личное ухо валяется на полу, будто морская раковина на песке, по щеке хлещет кровь, но абсолютно не больно и даже любопытно — а что же дальше будет?)
А дальше произошло вот что:
Вторая морда наклонилась к оставшемуся уху и откусила и его — для симметрии, что ли. Как бритвой срезала. Потом курносый нос отгрызли, затем губы зажевали. Ну, а следующим актом, морды ловко расстегнули пояс Василя и сдернули шаровары:
(— и вот что интересно: как это им не противно? это же антисанитария какая-то! неужели и член не побрезгуют откусить?)
Не побрезговали. Хорошо, а что же дальше? Какую еще хирургическую процедуру сотворят с его телом?
…И вот уже осоловевший правый глаз удивленно рассматривает выковырянный левый, повисший на толстом сосуде и свешивающийся из темной дыры точно в том месте, где совсем недавно была глазница. Так вот, поверх этого сосуда, что уже само по себе странно, жирно стекает коричневая кровь и капает прямо на кончик потертого ботинка. Прямо на кончик!
А потом внутри стало гораздо интересней, чем снаружи. Там, в мозгу, куда Джике почти уже добрался своим длинным острым мизинцем сквозь отверстие на месте ноздрей, неожиданно вспыхнула яркая картина странного хоровода, прощальный глюк от ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА ЖИЗНИ:
Василь стоял в центре овальной пустой комнаты, а вокруг него набирал обороты дьявольский хоровод. В диком танце без названия все быстрее и быстрее кружилась теплая компания — пожелтевшая книга без обложки, хвост ящерицы, череп невинно убиенного, коты, а также его собственные откусанные уши и нос:
(— все-таки есть у режиссера этого действа чувство меры: если бы еще и член присутствовал, было бы совсем неприлично! тогда бы и цензура могла не пропустить)
У всех участников из самых разных потребных и непотребных мест росло по две маленькие ручки, которыми они цепко держались друг за друга.
ebooksa