Пожиратели сознания

22
18
20
22
24
26
28
30

— Сомневаюсь.

— Но ведь должен быть какой-то способ, чтобы я получил свой эксклюзив, а вы бы остались в тени.

В тени… Сэнди по-прежнему испытывал удивление перед решительным нежеланием этого человека получить воздаяние за свой героизм, но он был слишком многим обязан ему, чтобы не отдать должное его желанию, каким бы оно ни казалось ему близоруким.

— Не вижу как, — сказал Спаситель. — Твой эксклюзив даст понять, что ты видел меня. Затем на тебя надавят, чтобы ты описал меня. И не твои боссы, а копы — главным образом, копы.

— А я скажу, что у меня есть право не открывать свои источники.

— И тут тебя обвинят в препятствии правосудию. Как ты думаешь, сколько выдержишь в Рикерсе прежде, чем расколешься?

Сэнди не хотелось сознаваться, но он сомневался, что выдержит хоть час в подвале Рикерса. И тут ему в голову пришла идея.

— Ничего не будет, если я скажу, что вы позвонили мне и изложили свою историю по телефону.

Похоже, что Спаситель, молча глядя на Сэнди, обдумывал этот вариант. Наконец он кивнул:

— Это сработает. Валяй и что-нибудь придумай — что хочешь. Расскажешь, что все это я тебе выложил. И поставим точку.

— Нет-нет. Так не пойдет. Я хочу, чтобы все было по-настоящему. Правду.

Шла речь о его будущем. Оно не может основываться на выдуманной истории.

— Правду? С каких это пор она кого-то волнует?

— Меня. И очень сильно. Спаситель уставился на него.

— Значит, ты не успокоишься, да?

Сэнди собрал все свое мужество и отрицательно помотал головой. Поймет ли его человек, который спас ему жизнь? Сэнди подумал, что нет.

— Простите. Я так не могу. Просто не могу. Между двоими людьми, которые застыли лицом к лицу, воцарилось долгое молчание. У Сэнди из-под подмышек текли струйки пота. Наконец он услышал:

— Так чего ты хочешь, малыш?

— Мне нужно услышать хоть что-то о вашей жизни, хотя не сомневаюсь, людей будет главным образом интересовать, как вы научились так стрелять, и почему тем вечером у вас был при себе пистолет, и, самое главное, о чем вы думали до и после того, как пристрелили киллера.

Еще одна пауза, а затем: