Помян сел рядом с Амелией, взял ее за руки и обеспокоенно заглянул в глаза.
— Что с тобой происходит, Мела?
— Ты должен ко мне переехать насовсем. Я не могу больше оставаться в этом доме одна, особенно вечерами.
— У тебя разыгрались нервы, дорогая. Не сменить ли тебе квартиру?
— Не поможет, я потащу с собой на новое место все свои страхи. Ты должен поселиться у меня, Тадзик. Конечно, не здесь, на Липовой, а где-нибудь в другом месте. Я уже присмотрела для нас симпатичную трехэтажную виллу в Дубовом Гае.
— Странно!
— Что странно?
— Странно, что именно там ты решила свить наше гнездо, именно… в Дубовом Гае.
— Тебя связывают с этим местом какие-то воспоминания?
— Воспоминания?… Пожалуй, нет… Скорее, какой-то мираж, зловещий сон… Но это неважно.
— Значит, ты согласен?
— Разумеется, если тебе там нравится. Но давай вернемся к твоему состоянию: что с тобой — сдали нервы или речь идет о чем-то более определенном?
— Вот уже несколько дней в комнатах раздаются какие-то шорохи — мебель стала потрескивать ни с того ни с сего и… слышен шепот… Сперва я подумала, это просто так, слуховые обманы, и ничего тебе не сказала. А сегодня, перед тем как тебе прийти, из спальни послышался странный звук, похожий на человеческий стон. Я закричала, прибежала горничная и стала меня успокаивать. А потом вошел ты.
— Обычные акустические галлюцинации, вызванные расстройством нервов. Да и мебель твоя порассохлась — у тебя слишком натоплено.
— Ну уж нет! Не уговаривай меня, что все это мне только кажется. Есть и еще кое-что.
— Решено, меняем квартиру, будем жить вместе, и все войдет в нормальную колею.
— Но сегодня ты останешься здесь, Тадзик, — попросила она, закинув ему руки на шею.
В знак согласия он замкнул ее губы долгим поцелуем…
Ближайший четверг они встретили уже на новом месте. Вилла «Под ольхами» ютилась в укромном дворике, в отдаленном районе города, точнее сказать, уже в пригороде, укрытом со всех сторон плотными стенами пихт и сосен. Отсюда, с высоты третьего этажа, перед ними расстилался просторный зимний пейзаж. Под вечерней зарей, красноватым заревом разлившейся на горизонте, постреливали в небо схваченные морозом ряды деревьев, над которыми кружили запоздалые птицы. По засыпанной снегом ленте тракта, теряющегося в дремучих зарослях, мчались сани; звук бубенцов, серебристый, звонкий, отчетливо доносился сквозь прозрачный, словно кристалл, поблескивающий мириадами иголок воздух.
Они отошли от окна.
ebooksa