Гулы

— Я не вылезу из машины,— повторила Джей. На этот раз Гольди оторвал глаза от дороги и взглянул на женщину.

— Дьявол!.. Да вы совсем голову потеряли с этим светловолосым!.. Поймите, что в монастыре стреляют! Код «В один» — открытое неповиновение властям с применением оружия. Вы понимаете это?

— Да, но из машины не вылезу. Гольди почувствовал закипающее в груди бешенство.

— Вы хотите, чтобы я остановил машину и силой вытаскивал вас на улицу?

— У вас из этого ничего не получится,— ответила Джей,— только потеряете время… — Внезапно она повернулась к Гольди и произнесла почти умоляюще: — Комиссар не надо так! Я нигде не буду чувствовать себя безопасно, кроме этой машины!

— Безопасно? — выпалил Гольди и открыл рот, словно хотел что-то добавить, но ничего не сказал. Пару секунд смотрел на глядящую на него с мольбой женщину, а потом перевел взгляд на дорогу и, неожиданно для себя, кивнул:

— Черт с вами… Оставайтесь! Если вы хотите приключений на свою задницу, вы их получите!

— Что? — спросила Джей, не понявшая последних слов Гольди — про задницу.

— Ничего. Будете в точности выполнять мои распоряжения. Ясно?

— Да,— на этот раз Джей поняла все.

— Хорошо,— пробормотал комиссар и добавил еще несколько слов, которых Джей опять-таки не поняла.

Через несколько секунд вдалеке показалась пиццерия Бранко, возле которой находился поворот на шоссе. Гольди вытащил пистолет из наплечной кобуры и положил его на приборную панель. Джей бросила на оружие опасливый взгляд.

В этот момент в ста метрах от них на дорогу вылетел полицейский автомобиль. Патрульная машина с визгом качнулась влево, опасно занося зад, однако водитель вовремя выправил автомобиль, и вскоре воющая машина принялась набирать скорость. Гольди пристроился сзади патрульного автомобиля, решив не обгонять его.

Спустя полминуты две машины с работающими мигалками подлетели к пиццерии Бранко, взвизгнули покрышки колес, чертя на горячем асфальте черные полосы, а затем оба автомобиля помчались по шоссе к Морте-Коллине…

* * *

Пролетев по короткому переходу, Франческо Борзо выскочил на улицу. Треск автоматных очередей, приглушенный в церкви полуметровыми стенами, на открытом пространстве обрушился на него словно смерч. Он был похож на дикую какофонию — адскую музыку дьявольских тамбуринов. Вытащив пистолет, Франческо пригнулся и бросился вдоль стены церкви к воротам.

Грохот выстрелов не смолкал ни на секунду. Стреляли не менее десяти автоматов сразу. Некоторые из них били, казалось, прямо за углом церкви, другие — за стеной монастыря,— причем со всех четырех сторон сразу. Франческо машинально отметил, что у его людей не было автоматов — только пистолеты, несколько ружей, и самое страшное, что может быть в такой перестрелке,— обрезы. Но звука их выстрелов он не слышал. Так же, впрочем, как и звуков пистолетных хлопков. Они звучали нестройным хором только вначале, теперь же редкий одиночный выстрел звучал как вопль отчаяния. «Так кто же стреляет из автоматов? — подумал Франческо.— Ведь не люди Пандоры?»

В этот момент он оказался у юго-восточного угла церкви.

До сих пор от неизвестных стрелявших он был скрыт с одной стороны монолитом здания, с другой — южной стеной монастыря. В маленьком дворе все еще сохранялись остатки колонн — из-за них Франческо нельзя было заметить и от ворот. Таким образом он был скрыт с трех сторон. Единственная неприкрытая сторона оставалась на западе — там, где из-за угла здания церкви выглядывал кусок двухэтажного строения, примыкавшего к стене. До сих пор оттуда никто не появлялся, но Франческо не мог быть уверен, что так будет продолжаться и дальше, и он не получит пулю в спину, находясь здесь. Необходимо добраться до ворот и выбраться из монастыря, решил, он. Подобравшись к углу церкви, он выглянул из-за колонны.

Как ни готов был Франческо к тому, что могло открыться перед ним, несмотря даже на то, что произошло в зале церкви, он почувствовал, как на голове его шевельнулись волосы — весь двор монастыря был завален телами. С того места, где замер Франческо, он видел больше дюжины человек: некоторые из них застыли лицом вниз, а на их спинах виднелись аккуратные отверстия с маслянистыми обводами крови, другие лежали, глядя в небо остановившимися глазами. У многих в руках не было оружия — по-видимому, их застали врасплох, лишь рядом с некоторыми валялись пистолеты. Франческо отчетливо видел, что его люди и люди Пандоры лежат по двору вперемешку словно бойцы двух вражеских кораблей, застигнутые в океане ураганом и выброшенные им на берег. То, что его люди и люди Пандоры не могли перестрелять друг друга, он понял мгновенно, и сразу же у него возник вопрос: кто это сделал?

Быстро осмотрев ту часть двора, которая была ему доступна, он заметил, что из одного окна на втором этаже длинного здания, расположенного вдоль восточной стены, вырываются огненные плевки. Он сосредоточился на этом огне и на мгновение почти перестал слышать харкающие звуки дюжины автоматных очередей, несущихся отовсюду. Каждый всплеск вырывающегося из окна пламени сопровождался характерным «крах-х-х». Франческо видел, что неизвестный стреляет не в одно место, а меняет точку прицеливания. Видимо, не все еще были убиты, отметил он, и неожиданно эта мысль доставила ему облегчение. Он не хотел бы остаться в этом монастыре один с теми, кто устроил здесь бойню. Кроме того, ему стало легче, потому что теперь он знал, хотя бы одно место, откуда стреляют. Впрочем, это же заставило его отказаться от мысли пробраться к воротам,— неизвестный стрелок свалит его раньше, чем он преодолеет половину пути.