Гулы

— Значит, раньше воинов света не было?

— Нет, они существовали всегда… Воины света существуют столько же, сколько и гулы, бог света выделил их среди своих детей и наделил знаниями, чтобы они могли защищать других людей. До нас с детьми Ахримана боролись воины-предтечи, и сражение это продолжалось века. Однако три тысячи лет назад последний воин из рода Язатов погиб, но перед смертью успел передать знания о гулах вождю небольшого племени ариев, жившего на западе Персии. Вождь этот носил имя Азза Мулла Аз Гохар, и именно он стал прародителем нашего рода и дедом великого тахши Аб Нусира.

Какое-то время после того, как Аз Гохар замолчал, Гольди напряженно раздумывал. Все сказанное стариком походило на миф или красивую сказку, в которую сам он, похоже, верил как в несомненную правду. Однако им сейчас нужна была конкретная информация, а не предания, перешедшие к Аз Гохару от его предков.

Повернув голову, комиссар взглянул на Андрея — тот разглядывал через телескоп раскинувшийся внизу город,— скользнул взглядом по лицам Джей Адамс и Паолы, глядящим на старика, и сказал:

— Синьор Аз Гохар, и все-таки мне бы хотелось услышать конкретные сведения о гулах: как они рождаются, каким образом устроены, каковы их способности, можно ли их убить и, если да, то как именно. Ведь вы предлагаете нам бороться с ними, а значит, нам нужно знать это, согласны?

Мгновение старик молча смотрел на комиссара, затем потер плечо возле раны и едва заметно кивнул…

Оставив позади холл и гостиную, Франческо прошел по веранде, спустился с крыльца и отправился к гаражу, расположенному в двадцати метрах от виллы, за стеной эвкалиптов.

Пока он шел мимо дома, его не отпускала мысль, появившаяся у него минуту назад, когда он сидел в холле и готовился нажать на спуск: он должен отомстить тем, кто убил его дочь и жену, заставив его самого страдать и заглянуть в глаза смерти,— у него просто нет выбора: он обязан сделать это, даже если в результате погибнет. И он понимал, что сделает это, потому что решение об этом он принял уже тогда, когда мысль эта только обозначилась в его голове. Мальда и Нанда скончались от газа, который пустили два самолета, пролетевшие над Террено, а сидели в них те же твари, которых он видел в заброшенном монастыре, где погибли Армандо и все его люди, а позднее — в грузовиках, принадлежащих расстрелянным карабинерам. Теперь — через час после происшедшего в монастыре — он знал название этих тварей и то, что их можно убить. Об этом в машине комиссара говорил тот старик, и его слова отпечатались в сознании Франческо, как на хорошей кассете. А если их можно убить, то он сделает это — пойдет и убьет столько тварей, сколько сможет. И остановить его сможет только смерть…

* * *

Оставив позади виллу, Франческо оказался на дорожке, идущей в глубину сада, и двинулся между клумбами синих дельфиниумов.

Следующей мыслью, сверлившей сознание, было: как он поступит с Гольди и стариком? Он пообещал вернуться и убить их обоих, если его жена и дочь окажутся мертвы. Когда он говорил это, он был на взводе и не верил в то, что Мальда и Фернандина могут погибнуть. Но теперь это казавшееся неправдоподобным предположение осуществилось, и как же быть с комиссаром и стариком?.. Идя к гаражу, Франческо понимал, что теперь ему не до этих людей — он не станет ездить по городу и искать их среди мертвецов. Не исключено, что они уже покинули долину, но даже если бы он и знал, что они еще в городе, то не стал бы тратить время на поиски, потому что сейчас у него более важная задача: уничтожить тех, кто убил его дочь и жену. Возможно, начав убивать гулов, он погибнет и сам, а значит, его обещание некому будет исполнить. Губы Франческо исказила усмешка: ну что же, значит, оно останется невыполненным.

В этот момент он оказался у гаража. Огромное строение меньше всего походило на обычный гараж — скорее оно напоминало самолетный ангар: рассчитанное на пять представительских лимузинов, имело соответствующее число ворот и достигало двадцати метров в длину… Приблизившись к центральному боксу, Франческо нажал кнопку, открывающую дверь. Хотя внешнее напряжение было отключено, поднимающий механизм все-таки сработал: где-то в глубине гаража щелкнуло реле аварийного генератора, и металлическая плита плавно двинулась вверх. Не дожидаясь, пока она поднимется окончательно, Франческо нырнул под нее и оказался внутри гаража. Внутренние стены в помещении отсутствовали, поэтому из любой точки гараж просматривался полностью. Сейчас в нем не было никого из людей, а из машин находились только представительский «вольво» и спортивная «альфа», принадлежащая Мальде… На мгновение Франческо задержал взгляд на скошенном капоте ярко-красной машины, ощутил, как болезненно сжалось в груди, и, оторвав взгляд от кабриолета, двинулся к ремонтному стенду.

Через короткое время, оставив позади смотровую яму, он оказался в задней части гаража, где располагалась небольшая комната, изолированная от остального помещения,— здесь находились инструменты и то, за чем Франческо и пришел в этот гараж. Он открыл дверь и увидел тесное помещение размером три на четыре. По стенам комнаты тянулись металлические полки с инструментами и запасными деталями, на полу также стояли ящики с инструментами, в дальнем углу виднелась пара канистр.

Шагнув от порога, Франческо пересек комнату, освещенную падающим в окно уличным светом, и остановился возле канистр. Две двадцатилитровые емкости с бензином всегда находились в гараже в качестве своеобразного «НЗ» — с горючим в Террено никогда не возникало проблем, но «…иметь в запасе сорок литров бензина никогда не мешает»,— часто говорил его личный водитель. Сейчас Франческо мысленно поблагодарил своего мертвого водителя за то, что послушал его и позволил иметь бензин в гараже. Склонившись к канистрам, он попробовал их на вес: одна из них оказалась полной, вторая была заполнена на три четверти. Взявшись за ручки канистр, Франческо не без труда оторвал их от пола и, выйдя из комнаты, направился к дверям гаража. Через короткое время он вышел на улицу и с канистрами в руках отправился к дому…

Несколько секунд Аз Гохар смотрел на синеющие на севере купола Мертвых холмов, наконец перевел взгляд на Гольди и принялся объяснять:

— Я уже говорил вам, что гулы рождаются в земле. Для своего рождения они используют тела мертвецов — на костях сгнивших покойников нарастает плоть, похожая на сухой парафин. Обычно земля способна родить лишь одного гула за раз — дьявольская плоть обволакивает кости мертвеца, восстанавливая форму сгнившего тела,— в результате, гул получает полный облик умершего человека. По времени это занимает не более нескольких дней. Когда же процесс рождения завершается, гул делает попытку выбраться из земли, и здесь существует два варианта: если покойник был похоронен неглубоко, гул может выбраться из земли сам, если же могила слишком глубокая и у него не хватает сил вылезти из нее, он может использовать помощь людей.

Слушавший старика Гольди нахмурился.

— Помощь людей? Что вы имеете в виду?

— Это врожденная способность гулов, они могут посылать людям мысленные приказы. Правда, не все люди им подчиняются — лишь каждый десятый способен «услышать» гула, однако всегда найдутся такие, кто выполнит его приказание. Если гул не может выбраться из земли сам, он начинает «звать» — в результате первый же человек, подверженный его влиянию и оказавшийся поблизости от могилы, «услышав» голос, приказывающий ему взять лопату, разрыть могилу и раскидать кости покойника, сделает это. Однако как только он раскопает могилу, гул убьет его и закопает на свое место.

— Зачем?

— Это инстинкт гулов — больше всего на свете они боятся одиночества и сразу после рождения пытаются найти других гулов. Убив и закопав человека на место своего рождения, гул надеется, что земля родит еще одного гула. Однако, в девяноста девяти случаях из ста этого не происходит — земля слишком слаба и редко рождает больше одного гула за раз.