Гулы

— Есть онемение?

— Небольшое. Возле локтя.

— Давайте я вам помогу…

Когда старик закончил обрабатывать рану, Гольди взял бинт и перевязал ему руку, закрепив свободные концы пластырем. Когда с этим было покончено, он вдруг нахмурился пришедшей ему на ум мысли: за сегодняшний день это была уже вторая повязка, которую ему пришлось делать, правда, в первый раз он сделал ее существу, час назад уничтожившему жителей города.

В этот миг из-за дальнего угла дома вышел Андрей. В левой руке он нес треногий штатив, в правой метровую трубу телескопа, на шее у него болтались автомат и пара биноклей. Пройдя вдоль навеса, он остановился в метре от ограждения, поставил штатив на асфальт и принялся укреплять телескоп. Кивнув на соседний стол, Гольди сказал:

— Думаю, вам стоит подкрепиться, синьор Аз Гохар,— шоколад подойдет в самый раз — он восстанавливает кровь. Если захотите мяса, в баре есть курица.

Аз Гохар кивнул:

— Спасибо, комиссар,— и вытащив из кармана куртки рукав, принялся пристегивать его к комбинезону.

Гольди поднялся со стула и, выйдя из-под навеса, огляделся по сторонам. Легкий ветер шевелил кусты можжевельника и кроны росших на склоне деревьев, однако, кроме этого движения, ничего подозрительного ни возле стоянки, ни вдоль дороги, поднимающейся к группе сосен, от которых пять минут назад он наблюдал за площадкой, комиссар сейчас не увидел. Тогда он развернулся и подошел к парапету. К этому времени Андрей зафиксировал трубу телескопа на верхушке штатива и затягивал винтами крепящие хомуты. Гольди взял один из биноклей, которые демонолог повесил на парапет, повернулся к долине, но, прежде чем наводить прибор на Террено, спросил тихим голосом — так, что сидящие под навесом женщины его не услышали:

— Синьор Белов, вы нашли кого-нибудь из людей в доме?

— Нет, похоже, со вчерашнего вечера там никого не было… — Андрей сделал паузу, прежде чем задать встречный вопрос: — В баре тоже никого нет?

— Нет.

— Значит, как вы и предполагали, станция пуста… Куда же делся смотритель?

— Не знаю,— пожал плечами Гольди.— Не исключено, что сегодня он сюда вообще не поднимался. А может быть, спустился в долину, увидев, что происходит в Террено?

По-прежнему не поднимая бинокль, он посмотрел на восток. Смотровую станцию не случайно построили именно в этом месте горы — склон Кальва-Монтанья здесь выдавался, и с семидесятиметровой высоты лежащий внизу город просматривался полностью: у самого горизонта сверкала лента реки, ограничивающая Террено с востока и уходящая на север к куполам Морте-Коллине, от реки начиналось рыжеватое «море», образованное крышами домов «старого» города,— оно протягивалось на запад, занимая четверть долины, и обрывалось у Золотого бульвара, за которым начиналась совсем другая картина — кирпично-красное море сменялось разноцветной мозаикой «американского» квартала, к северо-западу от которого темнел гигантский прямоугольник циркониевого завода, а на севере, за тонкой ниточкой объездной дороги, тянулись километры взлетных полос…

Какое-то время Гольди смотрел на Террено, понимая, что через бинокль ничего не увидит: город находится слишком далеко — до ближайшей к горе юго-западной оконечности, где расположено чимитеро ди Джованни, не меньше полутора километров, а до северо-восточной — все шесть, и все-таки поднял его и посмотрел в центр Террено, пытаясь разглядеть пьяцца дель Фуоко… Несколько мгновений в окулярах плясала мешанина из крыш и фонарных столбов, потом он заметил ярко-зеленое пятно, окружающее центр Террено. Комиссар постарался зафиксировать бинокль и вскоре различил купол ратуши. То, что находилось внизу, увидеть было нельзя, но Гольди хорошо еще помнил картину гибели карабинеров, и чтобы представить себе лежащие на площади трупы, ему необязательно было их видеть… Мгновение он смотрел на пьяцца дель Фуоко, а потом перевел бинокль в сторону Золотого бульвара. Бульвар являлся вторым по ширине проспектом Террено и единственным в старом городе, который просматривался со смотровой станции. Несколько секунд комиссар всматривался в дорогу, стараясь увидеть на ней хоть какое-нибудь движение, но ничего не увидел — обычно кажущийся живым из-за движущихся по нему машин, проспект был сейчас мертв. Тогда он опустил бинокль и перевел взгляд на демонолога — тот почти закончил укреплять телескоп. Через него можно будет разглядеть происходящее в городе, подумал комиссар, впрочем, ничего хорошего они там наверняка не увидят…

Неожиданно в сознании его всплыли картины, виденные им на выезде из Террено, и Гольди нахмурился. Повернувшись к навесу, под которым замерли три человека, прошел к старику и, усевшись напротив него, протянул:

— Синьор Аз Гохар, не пора ли вам рассказать нам о гулах?

Бен Аз Гохар оторвался от упаковки миндального печенья и перевел взгляд на комиссара. Джей Адамс и Паола механически взглянули на старика.

Секунду Аз Гохар сидел молча, глядя на Гольди и словно не зная, что ответить ему, наконец выдавил: