Гулы

— Синьор Белов?

— Нормально, комиссар! Гольди провел рукой по лицу:

— Думаю, нужно немедленно убираться отсюда — через пару минут пожар будет виден из центра и сюда пожалуют гулы. Давайте вернемся к машине!

Он снял с плеча автомат и, шагнув на ступени, начал спускаться с крыльца…

В тот момент, когда все трое оказались перед воротами, демонолог неожиданно спросил:

— Комиссар, вы слышите звуки?

Остановившись на середине дорожки, Гольди прислушался к зданию — из вестибюля раздавался грозный шелест огня. Внезапно сквозь потрескивание горящего дерева, он различил приглушенные звуки, доносящиеся из-за дальнего угла здания,— звуки были похожи на громыхание прыгающих по трубе кирпичей. Он бросил непонимающий взгляд на Андрея, который, глядя на него, произнес:

— Вы тоже слышите это, комиссар?

— Да.— Гольди кивнул.— Какого дьявола? Неужели?..

Он не договорил начатой фразы: в этот миг из-за угла донесся грохот металла, а за ним — резкий вопль и отчетливый выстрел.

— Дьявол! — процедил комиссар. Вскинув перед собой автомат, он передернул затвор и не раздумывая бросился вдоль фасада по клумбам…

* * *

Упав на спину, Франческо ощутил, как у него перехватило дыхание, вывернул голову и посмотрел на то, что вылетело из вентиляционного хода. В следующий миг он отчетливо разглядел это и замер, отказываясь верить глазам.

На клумбе желтой полевки высилось то, что когда-то было человеком или, по крайней мере, имело человеческий облик. Сейчас оно больше походило на чудовищную собаку из бредовых кошмаров: руки его были оторваны до локтей, вместо ног виднелись два коротких обрубка, тело покрыто обугленной коркой, от которой поднимались дым и зловоние гари. Голова монстра была также обуглена, нижняя челюсть спалена до кости, глаза выжжены. Однако несмотря на то, что у нее не было глаз, Франческо интуитивно почувствовал, что тварь его видит. Сейчас она стояла на коротких обрубках и все больше напоминала ему собаку-мутанта. Внезапно ее нижняя челюсть отпала, и капо понял, что тварь готова к прыжку.

Бросив взгляд на ружье, он понял так же, что не успеет поднять его,— эта тварь допрыгнет до него раньше, чем он выстрелит. Он знал, что если это произойдет, он умрет — переломить ему шею ей не составит труда,— ведь одного удара ей хватило, чтобы «отключить» ему ногу. На мгновение Франческо ощутил горечь отчаяния — было глупо умирать от руки твари, название которой ты даже не знаешь,— а потом разглядел, как напряглось ее черное тело, и понял, что до прыжка осталась секунда. Метнув взгляд назад, он заметил Пальоли — помощник замер за изгородью, словно загипнотизированный увиденным. Франческо понял, что Доминик не успеет ничего сделать, и все-таки крикнул: «Стреляй, Дик!», а в следующее мгновение дымящееся создание прыгнуло высоко в воздух, и он увидел оскал.

Однако уже приготовившись ощутить боль, Франческо не дождался удара — внезапно слева от него грохнула очередь: свинцовый поток развернул тварь в прыжке и швырнул на клумбу…

* * *

Бросившись вдоль фасада, комиссар в считанные секунды добежал до угла здания, выскочил из-за него и тут же застыл, пораженный увиденным: в десяти метрах от него лежал человек — тело его было напряжено, глаза прикованы к клумбе, в трех метрах от незнакомца замерло то, что поначалу он принял за огромного пса,— странное существо, над которым поднимался дымок, пригнулось к земле, готовясь к прыжку. Долю секунды комиссар смотрел на него, думая: откуда здесь могла взяться эта собака, а потом разглядел его голову — эта была голова человека!

Внезапно комиссар понял, что это не собака, а гул — та самая тварь, которую они пытались сжечь. Глаза его метнулись на дыру в стене, и до него тут же дошло, что это создание за несколько секунд выбралось из горящего туалета по вентиляционной трубе!

В тот момент, когда он осознал этот факт, он узнал и замершего на траве человека — это был Борзо! Комиссар подумал: «Мадонна, а этот откуда здесь взялся?..» — но ответить на вопрос не успел — в этот миг гул взлетел высоко в воздух. Прежде чем комиссар понял, что нужно делать, его палец нажал на спуск. Грохнула очередь: пули из «скорпио» попали в грудь твари и отшвырнули ее вбок. Не опуская оружия, комиссар выстрелил еще раз, потом еще и еще… — пули одна за другой впивались в обожженного гула, заставляя его корчиться и отползать вдоль стены. Комиссар понимал, что это не причиняет гулу вреда, но почему-то был абсолютно уверен, что это самое верное, что он может сделать сейчас, и продолжал посылать пули в корчащееся существо.

Внезапно он осознал, что идет вдоль стены. В тот момент, когда он оказался на расстоянии трех метров от гула, патроны в автомате закончились. Гольди услышал, как щелкнул боек и, опустив автомат, вытащил из кобуры пистолет. В этот миг, воспользовавшись наступившим затишьем, гул попытался подняться, развернувшись к идущему к нему человеку. Комиссар увидел его звериный оскал и нажал на курок. Выстрел из пистолета отдался пушечным громом — девятимиллиметровая пуля пробила обожженную челюсть и бросила тварь на траву. Гольди выстрелил еще пару раза, припечатывая гула к земле, а потом вдруг услышал:

— Ну хватит, комиссар!