Гулы

— Согласен, комиссар, но как мы можем убить эту тварь? Она заперлась изнутри. Если мы подойдем к туалету и попытаемся открыть дверь, гул сразу узнает о наших намерениях и не позволит нам этого сделать… Но вот что я думаю: через короткое время здесь будет Содом, и гул сгорит заживо!

— Нельзя полагаться на волю случая — мы должны быть абсолютно уверены, что гул отсюда не выберется.— Гольди повернул голову к девушке: — Паола, дверь туалета закрывается изнутри?

— Нет.

— Значит, он просто держал ее, когда вы пытались открыть ее, синьор Белов. И мне кажется, я кое-что придумал,— комиссар снял с плеча сумку.— Нужно довести начатое до конца.

Андрей бросил на него быстрый взгляд — казалось, ему не терпелось как можно скорее оказаться на улице.

— Что вы задумали?

— Мы должны быть уверены, что гул не выберется из библиотеки,— повторил Гольди.— Думаю, мы должны пойти туда и довести начатое до конца. У вас есть фляжка, синьор Белов,— полагаю, с ее помощью мы отгоним гула от двери.

— Даже если это сработает, то убить его будет не просто — там мало места и в тесноте мы можем покалечить друг друга — в замкнутом помещении у гула будет преимущество.

— Мы воспользуемся этим,— комиссар кивнул на рюкзак.— Когда вы отгоните гула от двери, мы откроем ее, но заходить внутрь не будем: я кину сумку с горючим и выстрелю — надеюсь, это прикончит его.

— Вы думаете, это сработает?

— Нужно попробовать. Идемте!..

Комиссар быстрым шагом отправился к туалету, Андрей какой-то миг медлил, а затем двинулся следом за ним.

В считанные мгновения три человека прошли расстояние, которое недавно преодолевали минуту. Проходя через холл, Гольди отметил, что у них есть не больше минуты до того, как огонь отрежет выход к главной двери — деревянная арка между вестибюлем и холлом была уже наполовину охвачена пламенем.

Через три секунды он оказался у проема в стене, где находился небольшой закуток, на который выходила дверь туалета. Две минуты назад, когда они двигались к холлу, в коридоре висел полумрак, сейчас же возле проема горела стена, и отблески пламени освещали его: на полу блестело стекло — пожарный щит был разбит, огненно-красный топор входил в ручку двери, вторым концом упираясь в скобу на стене. В тот момент, когда комиссар остановился у двери, ее потряс мощный удар. Гольди увидел, как содрогнулся топор, и подумал, что он может выдержать еще достаточно времени, однако ручка уже разболталась и в любой момент могла вылететь.

В этот миг за его спиной остановился Андрей. Комиссар опустил рюкзак на пол и отстегнул магазин. Убедившись в том, что в нем еще остаются патроны, вернул магазин в автомат и оглядел дверь туалета. Между дверью и косяком виднелась узкая щель. Гольди подумал, что если пустить газ из фляжки, он может пройти через щель и попасть на другую сторону двери, и поднял рюкзак.

— Предлагаю следующий план: синьор Белов, вы пускаете газ в эту щель и поджигаете его, Паола вытаскивает топор и открывает дверь, я же бросаю в гула рюкзак и стреляю. Главное успеть закрыть дверь до того, как взорвется бензин. Делаем все на счет три. Паола, вы меня поняли?

Девушка поспешно кивнула.

На какой-то миг комиссар замолчал, и в эту секунду стал слышен шелест огня, пожирающего панели. Гольди отметил, что у них остается совсем мало времени, и сказал:

— Тогда начинаем. Один…

Глядя на окна, Франческо прислушивался к ударам — казалось, за стеной кто-то колотит кувалдой по дереву. Звуки были глухими и звучали совсем недалеко от окна. Франческо не знал, что это такое, но по его мнению, их не могли производить люди. Удары звучали с интервалом в пару секунд, и он насчитал их больше шести, когда они вдруг прекратились. Франческо обеспокоено замер, но почти в тот же миг разобрал едва различимый щелчок. Отступив на шаг от стены, он бросил взгляд на окно, разглядел желтые блики и понял, что за окном что-то горит. Однако это было единственное, о чем он успел подумать, потому что в следующий миг одновременно раздались громкий вопль и автоматная очередь. Прежде чем он успел осознать, что это значит, за стеной что-то грохнуло — Франческо ощутил, как под ногами дрогнул асфальт, а стекла окон пронзительно звякнули…