– Ну нет же! – почти обиделся Гарик. – Я же говорю: ПРО ЖИДОВ!
Ребята засмеялись. Все невольно стрельнули глазами в сторону толстого Арнольда – тот, хотя и не был евреем (все знали, что его отец немец, а мать полячка), но, стоило упомянуть
– А мы думали, что Хайм и Сара китайцы, – прыснул он, чувствуя смущение от этих скользящих по нему взглядов, его полные щеки начали покрываться ярким румянцем. Чтобы знать об этих взглядах, необязательно их было
Вся компания засмеялась.
– Ладно, рассказывай… только не тяни резину, как ты любишь, – добавил Арнольд, краска уже начала сходить с его лица. Он привык, что мальчишки в его компании всегда шлепают его по мясистому заду и смеются, когда кто-то шутит о евреях, но он также знал, что они умеют быстро переключаться.
– Значит… встречаются два жида, – начал Гарик.
– Где? – спросил Феликс и спрятал улыбку.
– Черт! Ну какая разница?! – фыркнул Гарик, обвел взглядом четверку ребят, кашлянул и начал снова: – Так… э-э-э… да! Встречаются два жида, и один у другого спрашивает…
Арнольд вскинул голову, приподнялся с травы, направляя указательный палец вверх у лица, принявшего крайне сосредоточенное выражение… и оглушительно пукнул. Потом с превосходством оглядел всю четверку. Ребята ответили одобрительными смешками.
Кроме Гарика.
– Ну, вы будете слушать меня или этого пердуна? – он бросил раздраженный взгляд на Арнольда.
– Значит… встречаются два жида, – опять начал Гарик. – И один у другого спрашивает: «Слушай, откуда у тебя такие клевые часы?» А тот ему отвечает…
– Тетя Мойва прислала из Китая? – встрял парень из параллельного класса.
– Что? Какая еще
– Ладно, дай ему рассказать, – поддержали остальные.
– Так вот, – продолжил Гарик. – Значит, встречаются два жида…
– Черт! – сказал Феликс. – А ты можешь быстрее, это уже было.
Гарик закатил глаза:
– Кто-нибудь может
– Ладно-ладно, – успокаивающе произнес Арнольд. – Давай дальше, только, ради бога, быстрее.