Русская готика

Олег помедлил. Так и так придется уходить. При ней он не хотел выяснять, на что наткнулся под слоем грязи. Наталье это знать не обязательно.

Там нечто, что даст мне нужные сведения, подумал он. Если, конечно, я не ошибаюсь.

Но всему свое время. Можно вернуться сюда завтра ночью. Или даже сегодня… Олег почувствовал прилив оптимизма, словно речь шла о вещи, о которой он давно мечтал и вот-вот должен получить.

Олег улыбнулся, и эта улыбка показалась Наталье отталкивающей. Она стала убеждаться в том, что перед ней ненормальный. Возможно, эта нездорово-мрачная обстановка как-то повлияла на него, усилила глубоко таящееся безумие. Выходит, она осталась один на один с этим чокнутым. Безо всяких метафор…

кричать? Бессмысленно… рядом никого нет…

Наталья втянула голову в плечи, ожидая, что будет дальше. Гримаса на лице Олега стерлась, оставив прежнее озабоченное выражение. Сомкнутые брови, сжатые в ниточку губы.

– Правильно. Пойдем назад. Здесь ничего нет, – произнес он. – Я устал. – Голос его звучал очень натурально, он и правда устал, просто был выжат как лимон.

Но я вернусь. Мне наплевать!

Олег повернулся и пошел назад, так же вдоль стены. Наталья побежала за ним с бешено колотящимся сердцем. Неужели она всерьез допустила мысль, что он может убить ее здесь или изувечить? Да ну – бред! У нее просто расшатаны нервы. Все последнее время она жила в напряжении, сражаясь с мужем и своими собственными страхами и комплексами; неудивительно поэтому, что в такой обстановке могла «поехать крыша». Иногда каждый человек имеет на это право…

Немного двинуться…

Олег стал подниматься по лестнице, Наталья почувствовал, что по мере подъема становится легче дышать. Влажный, густой, но лишенный миазмов разложения воздух снаружи казался амброзией. Наталья шла и улыбалась в темноте, чувствуя себя глупой девчонкой… Олег вышел на квадратную площадку перед дверью, повел фонариком из стороны в сторону. Несколько секунд они стояли, прислушиваясь к вою ветра в пустых комнатах особняка. Сквозь этот звук прорывались и другие. Потрескивание. Скрежетание. Словно какое-то щупальце, принадлежащее гигантскому чудовищу, шарит в темноте в поисках людей. Слепое и немое чудовище с огромной пастью. Наталья набросила капюшон. Ее клонило в сон.

Потом они вышли через кухню на задний двор. Капал редкий дождь. Ветер по-прежнему набрасывался на деревья и тряс их словно умалишенный. Наталья почувствовала, как заплетаются ноги, и сказала себе, что расслабляться еще рано. Сначала добраться до дома, потом спать… Она забыл о своем намерении засесть за роман. Глубинная ее часть знала, что писать все равно не получится. Это утопия.

Вся эта идея утопия. Все их с Виктором семейное дело.

Лида встала и включила в комнате свет. Села на кровать, огляделась. Что-то подняло ее, прогнав сон. Тихая квартира. Осторожный голос часов, отсчитывающих время. Час ночи.

Девушка потерла лицо и решила, что хочет пить. Она ничего не взяла с собой, поэтому придется идти на кухню.

Ее разбудило какое-то движение во мраке и тишине. То, что прогнало сон, вторглось из-за пределов спальни. Раньше она никогда не обращала внимания на посторонние звуки. Лида могла спать, даже если родители до трех ночи ходили и разговаривали или просто смотрели телевизор.

Возможно, она просто не привыкла к новой квартире. Как мама. Потому и сон тревожный, неопределенный, и мерещится невесть что…

Лида встала, набросила халат на голое тело, сколола волосы и вышла в коридор. Темнота навалилась на нее, точно с намерением загнать обратно в комнату. Лида остановилась на миг, не понимая, в чем дело, и решила оставить дверь открытой. Желтый свет выдернул из мрака часть коридора.

Лида прислушалась, стараясь вспомнить звук, который ее разбудил. «Может, папа просто вышел в туалет, а потом – обратно, – подумала она. – Ну и что здесь такого?»

Девушка зажгла свет в коридоре и пошла на кухню. Быстрым шагом.