Это в самом деле был лучший вариант. Пляж лежал всего в двадцати ярдах слева, и по нему можно было легко доехать до самого Большого хале.
Пол развернул машину и поехал назад. Еще одно упавшее дерево придавило бы Корди, но благодаря хорошей реакции она успела выпрыгнуть из машины.
– Корди! – Элинор вскочила с места.
Джип остановился, придавленный пальмовым стволом.
– Черт, – сказал снова Пол Кукали, и что-то в его голосе заставило Элинор обернуться.
На дороге в нескольких шагах от них стояли большой черный пес, сгорбленный человек-акула, ящер, окруженный клубящимся туманом, и кабан размером с автомобиль. Кабан и пес скалили человеческие зубы; человек-акула повернулся спиной, показывая другие зубы, еще более страшные. В кустах копошились тени.
Мотор заглох. Пол стиснул руль и закрыл глаза.
Элинор опять повернулась, пытаясь разглядеть Корди, но тут сильные руки схватили ее и выволокли из машины.
– Я не могу касаться тебя, женщина, – сказал кабан глубоким низким голосом. – Но другие могут.
Пауна-эва двинулся к ней, облизывая челюсти раздвоенным туманным языком.
Крики скоро превратились в дикие вопли, но Большой хале был далеко, и гости Байрона Трамбо ничего не услышали за воем ветра и игрой привезенного из Хило оркестра.
Глава 21
Горели высокие звезды,
Горел раскаленный воздух.
Земля островов вздымалась —
Пеле на свет выбиралась.
И волны были, как горы,
И месяцы шли, как годы,
И ливень с небес падал,
И падали камни градом.