По выражению лица Хью она видела, что и он это понимает.
Закусывали они в небольшом ресторанчике на задворках трактира. Чарли придирчиво ковыряла салат с креветками, жалея, что заказала его. Что-то в креветках казалось ей слишком резким – то ли рыбный вкус, то ли само мясо. Ей казалось, что она закусывает червями.
Низкий туман размазывал луч фар «ягуара», когда они катили обратно по их улочке, в самом начале двенадцатого. Мимо промелькнул Розовый коттедж, темный под мраморным светом луны. Какая-то крошечная красная точка мерцала у входной двери.
Хью затормозил. Чарли неуверенно выкарабкалась из машины, заметно под хмельком. Скорбно мяукал Нельсон. Хью стоял рядом с Чарли, когда она открыла калитку. Позади них постукивал двигатель «ягуара».
– Нельсон! – сказал Хью. – Хороший малыш!
Кот снова замяукал.
– Я дам ему немного молока, – сказал Хью.
– А у меня есть собачья жратва, если только он станет есть ее. С ним-то что будет?
– Утром я скажу полицейским, – сказал Хью. – Они, по всей вероятности, отдадут его в чей-нибудь дом или еще что-то придумают. Если только вам он не нравится?
– Не думаю, что Бен это одобрит. А вы его не хотите взять?
– У меня от него мурашки идут по коже.
Нельсон опять завыл, посверкивая единственным глазом.
– Я довезу вас до дома.
– Я могу и дойти.
– Никаких проблем. Входит в обслуживание.
Когда Хью остановился позади ее «ситроена», Чарли охватило чувство подавленности: ей не хотелось оставаться в одиночестве, не хотелось идти в дом одной. Она уставилась через ветровое стекло на темные ночные очертания.
– Я все время думаю о Виоле Леттерс.
– Вы не должны винить себя.
– Не хотите кофе?
– Мне надо вернуться. Я отстаю со своей писаниной.