— И кому же в руки попала моя рукопись?
— В очень плохие руки, — со вздохом произнес Сэкер.
— Боюсь, вам придется кое-что уточнить.
Посмотрев на Дойла так, словно хотел его загипнотизировать, Сэкер заговорил вполголоса:
— Представьте себе группу совершенно необычных людей. Жестоких, но очень умных, в известном смысле просто блестящих. У каждого из них прочное положение в обществе, которое осыпало их многочисленными почестями и наградами за их достижения. И все они насквозь… аморальны. Этих людей объединяет одно — желание обрести безраздельную власть над миром. И даже больше. Они жаждут чего-то большего, и все, что связано с ними, абсолютно секретно. Никто не знает, чем занимаются эти люди. Однако в том, что они реально существуют, нет никаких сомнений. Вам не кажется это знакомым?
Дойл на минуту потерял дар речи. Потом ошеломленно сказал:
— Это мой сюжет.
— Да, Дойл, ваш сюжет. Вы написали художественное произведение, но каким-то непостижимым образом умудрились описать типы, потрясающе похожие на секту этих злобных негодяев, преследующих по сути те же цели, что и черные маги. Ведь и ваши герои стремились к тому… — …чтобы призвать на помощь злых духов, уничтожив ту тонкую грань, которая отделяет физический мир от эфирного.
— Для того чтобы…
— … владычествовать над материальным миром и теми, кто его населяет.
— Все правильно. И если сегодняшний сеанс научил вас хоть чему-то, друг мой, то вы должны были понять, что эти люди, вступив в схватку, уже переступили грань дозволенного.
— Но это невозможно! — воскликнул Дойл.
— Вы не верите тому, что видели собственными глазами? — с недоумением спросил Сэкер.
Отвечать на этот вопрос Дойлу не хотелось.
— Вот именно. Такое, оказывается, возможно, — ответил за него Сэкер.
Дойла охватило странное чувство. Казалось, что все происшедшее ему только что приснилось. Он пытался сосредоточиться, однако впечатление от разговора с Сэкером было слишком сильным. Дело в том, что не только название рассказа, но и идеи придуманных им негодяев он позаимствовал из самых запутанных сочинений госпожи Блаватской. Кто бы мог предположить, что мелкий плагиат приведет к таким ужасным последствиям?
— Если они завладели моей рукописью… — попытался объяснить что-то Дойл.
— А вы поставьте себя на их место, — сказал Сэкер. — Этим мерзавцам скучно жить без постоянной угрозы — реальной или выдуманной, неважно — со стороны ненавистных врагов или кого-то другого. Ведь само наличие противника оправдывает их безумные устремления к завоеванию мира.
— Ну да. И они решили, что я каким-то образом раскрыл их, — уныло произнес Дойл.
— Если бы они хотели просто убить вас, то, разумеется, не слишком бы утруждали себя поиском встреч с вами. Это наводит меня на мысль, что вы нужны им живым. Я понимаю, это слабое утешение.