– Берегитесь! – крикнул Смитбек, заметив, что человек вдруг сделал рывок в сторону специального агента.
Пендергаст быстро отступил, а нападавший, не удержавшись на ногах, тяжело упал на пол, перекатился на бок и остался лежать, не имея сил подняться.
Они прошли в третью комнату, направляемые лучом фонарика, которым Пендергаст освещал гипсовую лепнину. Как оказалось, все кабели сходились в фальшивой полупилястре на стене Зала колесниц, под которой стоял большой, покрытый затейливой резьбой позолоченный сундук эпохи Двадцатой династии. Сундук был заключен в стеклянную витрину, которая осталась цела, несмотря на произошедший здесь недавно погром.
– Вот он! – крикнул Пендергаст и, подняв с пола обломок колеса, швырнул его в стекло, потом отступил на шаг и выстрелил в древний бронзовый замок, запиравший сундук. Сунув револьвер в кобуру, специальный агент отбросил в сторону осколки стекла вместе с замком и поднял тяжелую крышку – внутри сундука гудел и вибрировал мощный генератор. Пендергаст достал из кармана нож и перерезал провода. Генератор несколько раз кашлянул и замолк, в гробнице воцарилась тишина.
Но эта тишина не была полной. Теперь Смитбек слышал какофонию криков и воплей, доносившихся со стороны входа, – это была настоящая массовая истерия. Он выпрямился и направил в темноту луч фонарика.
– Нора! – громко крикнул он. – Нора!
Неожиданно в одной из ниш луч высветил полускрытую фигуру человека в белом смокинге. Смитбек с изумлением увидел, что на лице мужчины черная полумаска, а уши прикрыты наушниками. В руке он держал нечто, напоминающее пульт дистанционного управления. Человек в белом стоял абсолютно неподвижно, и Смитбек уже почти решил, что это очередное голографическое изображение, как вдруг тот поднес руку к лицу и сорвал маску.
Пендергаст тоже заметил странную фигуру, и она произвела на него потрясающее впечатление. Он дернулся словно от удара и застыл. Его лицо, обычно бледное, стало пунцовым. Смитбек мог бы поклясться, что реакция человека в смокинге была еще более сильной. Тот инстинктивно пригнулся и весь сжался, словно зверь перед прыжком, но потом, очевидно взяв себя в руки, выпрямился.
– Ты! – сказал он и тут же замолчал. Затем длинной тонкой рукой снял наушники, вытащил из ушей затычки и демонстративно швырнул их себе под ноги.
Смитбек изумился еще больше: перед ним стоял Хьюго Мензис, босс Норы. Только вот выглядел он необычно: дрожал словно в ознобе, глаза горели красноватым огнем. Лицо его было почти таким же красным, как у Пендергаста, – вне всякого сомнения, он пребывал в ярости.
Специальный агент потянулся было к револьверу, но, не донеся руку до кобуры, замер словно парализованный.
– Диоген… – произнес он сдавленным голосом.
Одновременно Смитбек услышал свое собственное имя и, обернувшись, увидел Нору, бредущую из дальнего угла зала под руку с Виолой Маскелин. Пендергаст оглянулся и тоже увидел женщин.
В следующее мгновение Мензис с невероятной скоростью метнулся в сторону и исчез в темноте. Пендергаст сделал непроизвольное движение, словно собираясь броситься в погоню, но потом повернулся к Виоле, явно не зная, как поступить.
Смитбек поспешил к женщинам, Пендергаст кинулся следом и через секунду держал Виолу в объятиях.
– О Господи! – прошептала она, чуть не плача. – О Господи, Алоиз!..
Но Смитбек уже ничего не слышал: он обнимал Нору, одной рукой гладя ее по перепачканному кровью лицу.
– Как ты? – спросил он.
Нора поморщилась:
– Очень болит голова. Есть еще несколько царапин. Это был такой ужас!