Он с силой затянулся и уставился куда-то в пространство; Алекс поежилась: струйки дыма вокруг его лица напомнили ей вдруг виденную однажды картину: желтые, болезненные лица курильщиков опиума в каком-то притоне.
– Ты писал, что все мы заложники наших генов. – Ни малейшего отклика. – Ты писал: мы не в силах сопротивляться заложенной в нас программе и не можем изменить ее; единственная свобода, которой мы обладаем, – это возможность не соглашаться с ней. – Он медленно склонил голову. – Эта программа создается для нас в момент зачатия, в силу случайного набора генов в сперматозоиде отца и яйцеклетке матери. В эту долю секунды и определяется все, что будет унаследовано или отброшено от каждого из родителей. Так?
Повернувшись, он рассеянно посмотрел на нее.
– Ты унаследовал способности своего отца, но не хочешь признаться в этом.
Он отвел от нее взгляд и снова уставился куда-то в пространство.
– Пожалуйста, объясни мне, Филип, прошу тебя, объясни, что произошло.
– Это всего лишь теория, вот и все, – сказал он, не глядя на нее. – Чистая теория, девочка. Доказательств не существует.
– Даже в генной инженерии?
– Это совсем иная сфера.
– Но я ведь права, не так ли?
Он смотрел в пол.
– Может быть, – тихо сказал он. – Но это нечто другое. Цвет твоих волос, форма носа определяются генами. Психические способности – это нечто иное… – Он пожал плечами. – Скорее всего, некий дар.
– Значит, интеллект не передается с генами?
– Конечно же передается.
– А я всегда считала, что интеллект – это и есть дар.
– Отнюдь.
– А как насчет поведения? Оно тоже передается с генами?
– В определенной степени.
– Так почему же не психические способности?
Он быстро взглянул на нее и отвел глаза.