— Свидание?
— С Зевом в пятницу. Я собиралась тебе позвонить, но у меня выдались загруженные выходные, — Эми страстно сделала ударение на слове «загруженные» и выразительно пару раз проподняла брови.
— Что, Барри?
Она стукнула его по плечу…
— Брайан! Балбес. Давай рассказывай. — Она поставила большой стакан с моккочино на край стола, плюхнулась в кресло и улыбнулась Тони. — Мамочка хочет знать все грязные подробности. Не порти ей утро понедельника.
— Я попробовал хаменташен.
Жирно подведенные глаза расширились:
— Изврат!
— Это печенье.
— Ты попробовал печенье? Тебе сколько лет, двенадцать?
Тони пожал плечами. С пятничного вечера произошло столько всего, что он уже почти забыл о коротком свидании со звукорежиссером.
— Мы ходили пить кофе.
— Вот в двенадцать я его и пила. — Эми выразительно хлюпнула, сделав глоток. — И это все?
— И мы поразговаривали.
— О господи, просто охренеть. Я всегда считала, что геи отрываются получше нас. У вас там что, нет каких-то нормативов?
Он улыбнулся как будто впервые за много дней.
— Только не после восьмидесятых.
— Восьмидесятых? — она ухмыльнулась, протягивая руку к телефону. — Значит, в двенадцать ты не только пил кофе. ЧБ Продакшнз, чем могу помочь?
Может, все дело было в поведении Эми — что-то вроде «этим миром рулю я», может, в ее ярко-зеленых волосах, может, в знакомом ответе на телефон — но в любом случае он почувствовал себя бодрым и предвкушающим. Будто он ждал что-то важное и великолепное, и ожидание почти закончилось. Страх и сомнение, мучавшие его во время сна и поездки на работу, растаяли.
— Тони!