Чёрный полдень

22
18
20
22
24
26
28
30

Забавно. Месяц назад все было наоборот: Рексу пришлось уговаривать Мелиссу пойти на собрание по поводу начала футбольного сезона. А теперь из них двоих как раз она мыслит трезво, а он…

А в самом деле, что с ним творится?

Ответа Рекс пока не знал, а неизвестность он ненавидел больше всего на свете. В Хранилище знаний не было ни слова о полунелюдях, тем более о полунелюдях, которым удалось вернуть человеческий облик.

«Кошмары ночью мучили, да?»

Рекс улыбнулся и повернулся к Мелиссе. Он услышал ее слова отчетливо, как если бы она говорила вслух. Теперь они с Мелиссой могли беседовать, не произнося ни звука.

Ее самообладание было почти безупречным, ни одной случайной мысли — и ни следа того тошнотворного потока страха и боли, который захлестывал Рекса во время их первых робких попыток коснуться друг друга. Порой Рекс даже тосковал по тем временам, по тем жутким мгновениям, когда душа Мелиссы вдруг открывалась ему целиком.

Когда ему удавалось сосредоточиться, он мог общаться с Мелиссой вообще не открывая рта — она легко выуживала слова у него из головы. Но сегодня в мозгах у него была настоящая каша.

— Да, были и кошмары, — сказал Рекс вслух. — Но не только.

Сны об охоте были чудесными: холодное терпеливое ожидание, когда он дни напролет выслеживал на равнине жертву, растущее предвкушение, когда видел, что самая слабая животина отбилась от стада, и наконец — жгуче-упоительное мгновение убийства.

Однако были и другие сны — воспоминания о том, как умная маленькая обезьянка сама начала охотиться. Воспоминания о начале конца.

— Жуть, аж крыша едет! — ахнула Мелисса, отдернув руку и потирая ее, словно пытаясь стереть древний ужас, который передался ей. — По-моему, кое-кто забыл утром выпить кофе.

— Извини, Ковбойша. Да, наверное, мне не повредила бы чашка-другая. А лучше шесть. — Рекс снова тряхнул головой. Ощущение было такое, будто подброшенная память темняков норовит разрастись и выжить его собственные мысли и чувства. — Знаешь, я порой вообще сомневаюсь, что когда-нибудь снова стану нормальным.

— А когда это ты вообще был нормальным, Рекс? — фыркнула Мелисса. — Когда это хоть кто-то из нас был нормальным?

— Ну, может, я неудачно выразился, — признал он. — Но мне больше нравилось быть человеком.

Мелисса засмеялась и коснулась его плеча, и он ощутил ее вспышку удовольствия даже сквозь ткань своего длинного черного плаща.

— Ты человек на все сто, Рекс. Уж поверь мне.

— Рад, что ты так думаешь, — с улыбкой сказал он.

Пальцы Мелиссы задержались на его плече, выстукивая нервный ритм, а ее взгляд устремился к открытой двери спортзала. Рекс понял, что, как бы хорошо Мелисса теперь ни владела собой, она все равно не в восторге от необходимости идти на собрание.

— Все будет хорошо, — мягко произнес он, привлекая ее к себе.

Мелисса повернулась к нему, и их губы встретились.