Посредники

— Прости меня. Прости меня за то, что я не сделал этого раньше и лучше.

Ундина уже прежде слышала, как отец извинялся, но теперь это было совсем по-другому. Она была… ребенком из пробирки? Это слово звучало как-то неправильно, слишком старомодно, и Ундина попыталась выкинуть его из головы. Но именно об этом рассказал ей отец, и придется поверить. На то же самое намекал Мотылек, а ему, наверное, рассказала Вив. Уловка, которую используют такие, как он, чтобы убеждать таких, как она. Нет, поправила она себя. Тех, кто слабее ее.

Все стало понемногу проясняться. Появился какой-то намек на синее небо после шторма прошлой недели, прошлого месяца — вообще прошлого. Она едет к родителям, и хоть маленькая частичка всего происходящего получила свое объяснение. По крайней мере, это ответ. У нее были предчувствия, и нашелся идеальный с точки зрения логики ответ на ее сомнения. Вещи таковы, какими они кажутся.

— Все нормально. Я уже выезжаю. Просто позвони мне, какой рейс и когда. Я буду в аэропорту. — И ласково добавила: — Я скучаю по тебе, папка.

— И мы по тебе скучаем, солнышко. Не беспокойся, мы все это обмозгуем.

На этом они попрощались. Собрать рюкзак было делом недолгим — альбом, бумажник, зарядное устройство для телефона, зубная щетка. Куртка. Она вызвала такси, помянув Никса недобрым словом. Все остальное в доме она оставила как есть.

Выключила свет, включила сигнализацию, заперла за собой парадную дверь. Ровным шагом дошла до обочины тротуара. Каждый листочек, каждая песчинка на асфальте, каждый почтовый ящик бросались ей в глаза с необычайной четкостью, поражая взгляд резкостью граней. Впервые за долгое время она видела отчетливо и была готова к познанию истины.

IV

НЕЗРИМЫЙ МИР

ГЛАВА 18

Эту хитрую науку Вив именовала изящным словом «видение», но Мотылек для себя определял ее как теорию существования эльфов, каковую и пытался изучать вот уже четыре года. Само их племя, в свою очередь, было одержимо страстью к систематизации объектов человеческого мира, к составлению различных перечней, систем, списков и классификаций, на первый взгляд довольно бессмысленных, — туда были включены все хитросплетения частиц и газов, плазменных тел и электромагнитных феноменов, посредством которых Вив пыталась наладить связь с незримым миром.

Будучи одним из тридцати ныне существующих в мире носителей титула «Потомок», Вив несла обязанность читать, улавливать и использовать энергию, которая струилась между измерениями (и сознаниями, согласно теории струн[52]) в виде геофизических феноменов: торнадо и ураганов, молний, северного сияния, землетрясений. Множество явлений меньшего масштаба также могли служить признаком промежуточной активности измерений — например, шаровые молнии и даже огонь, который есть не что иное, как относительно низкотемпературное плазменное явление. Способности к этому она получила от предшествовавших ей Потомков, тех, которые обучали ее, и со временем ей предстояло передать их следующему Потомку, которого станет обучать сама. Скорее всего, этим следующим Потомком должна была стать Ундина. Эту девушку Вив знала с рождения. В течение тех лет, которые предшествовали инициации Ундины, Вив не раз приезжала в Портленд из мест своего обитания — гор Нью-Мексико, специально для того, чтобы подготовить девочку, а заодно и присмотреть за индуктором, который переехал сюда со своей родины — Аляски.

Наставницей Мотылька Вив стала случайно, и этот случай он считал для себя счастливым. В Лос-Анджелесе, несколько лет назад до этого — в Нью-Йорке, где он встречался с подменышами из атлантического кольца, о Вив говорили как о Потомке с колоссальным даром космологического предвидения и мудрости. Ее считали почти преподобной, хотя подменыши осторожно употребляли слова с религиозным оттенком.

«Мы — магнетические физические существа, — часто напоминала Вив молодому человеку, — ни ангелы, ни боги. Мы обитаем в этом мире ровно столько, сколько нам нужно, чтобы обрести самосознание».

Для удобства своей деятельности Вив получила в Беркли степень доктора наук. В Нью-Мексико она читала и изучала знаки, на собраниях же появлялась лишь в случае необходимости. Сам Мотылек имел гораздо более низкую степень посвящения, и его «видение» имело мало общего с его якобы сверхчеловеческими силами. Эти слова все еще вызывали у него улыбку. Когда-то он сам впервые пришел на поляну в лесу в канун очередного солнцестояния и едва не рехнулся, так же как Никс, Ундина или Моргана, но за несколько лет, прошедших с тех пор, узнал об этих самых силах намного больше.

Но свою способность разгадывать предзнаменования он считал довольно прозаичной и вполне человеческой.

В качестве звонка с неизвестных номеров он поставил мелодию Майкла Джексона — «Триллер». И лишь один человек звонил ему с такого номера — с очередного платного телефона, как в старые добрые времена.

— Слушай, Никс! — с невольной грубостью воскликнул Мотылек.

Разумеется, каждый проводник должен быть готов к тому, что посвящаемый попытается сбежать от своего кольца, но Никс удрал слишком рано и внезапно. И совершенно очевидно, что это было как-то связано с Бликом. До сих пор резатель держался в стороне; Мотылек жил в страхе перед собственной смертью, но знал, что Блик боится того же самого. Любая их встреча была опасна для обоих. Теперь Блик получил преимущество, почувствовав поблизости живого индуктора. Иначе Вив не объявилась бы на собрании, рискуя собственной жизнью. Мотылек клял себя за то, что оказался не готов к появлению Блика на «Кольце огня». А тот еще и зверушку с собой приволок! Этот подлый резатель всегда был таким.

Секунду в трубке стояла тишина.