Когда он впервые упомянул о проблемах со сном, она предложила ему подъехать к Айзеку Наймейеру, чтобы пройти полное обследование, а не за рецептом. Обычно он терпеть не мог обращаться к врачам, но бессонница совсем его замучила.
Когда Джон улегся в постель, а дети разошлись по комнатам, Никки вернулась в студию. Она собиралась провести два или три часа с проблематичной картиной, на которой хотела изобразить Наоми, Заха и Минни.
Раскладывая кисти и краски, осознала, что причиной нынешнего состояния Джона мог стать временной фактор. Его родителей и сестер убили двадцать пятого октября, и до этой даты оставалось шесть дней. Каждый год в этот период времени он становился задумчивым, уходил в себя. Хотя Джон никогда не отмечал эту черную годовщину разговорами о случившемся, Никки знала, каким тяжелым грузом лежит эта трагедия у него на душе. Возможно, на этот раз он пережив&т сильнее, потому что прошло ровно двадцать лет. Время, что бы там ни говорили, залечивает не все раны. И хотя острота боли, возможно, и приглушалась, печаль утраты никуда не уходила и, вполне вероятно, с годами набирала силу.
Когда Никки закончила приготовления, из Бостона позвонила ее младшая сестра, Стефания. Она чуть раньше вернулась с работы. В полном соответствии с состоянием экономики посетителей в ресторане поубавилось, а вместе с ними и работы. Никки, сидя на высоком вращающемся стуле, повернулась к персиковым розам смирения, вместе с сестрой поволновалась о различных экономических катастрофах, сообщения о которых заполняли выпуски новостей, поговорила о еде, рассказала пару-тройку историй о своих детях, выслушала столько же о ее.
И хотя обе сестры никогда не испытывали даже намека на неловкость в общении друг с другом, Никки чувствовала, что ее сестра не решается коснуться какой-то темы. Ее догадка оказалась верной, потому что в конце концов она услышала от Стефании:
— Может, ты подумаешь, что я чокнутая, когда я тебе это скажу…
— Милая моя, такая мысль никогда не придет мне в голову. Так что ты хотела сказать?
— Дело в том… у тебя хорошая охранная система, да?
— Охранная система дома? Да. Ты же помнишь, как случайно активировала ее, когда приезжала к нам в последний раз.
— Так вы ее не демонтировали? Ты уверена, что она работает как положено?
— Наружные двери и окна… они сейчас поставлены на охрану. Джон никогда не забывает включать систему сигнализации на ночь. Он же коп.
— Это я понимаю. А фирма, которая обслуживает охранную систему, она регулярно ее проверяет?
— Стефи, в чем дело? Ты про жуткие убийства, о которых сообщалось в последнее время?
— Нет. А может быть, и да. В прошлую ночь мне приснился сон о вас. О тебе, и Джоне, и детях.
— Какой сон?
— Отвратительный. Никогда мне не снились такие отвратительные сны, и я не хочу увидеть еще один. Не хочу повторять тебе все кровавые подробности, понимаешь?
— Пожалуй, я проживу и без них.
— Случилось ужасное, и думаю, отчасти потому, что не работала система охранной сигнализации.
— Она работает.
— Тревожная кнопка, — Стефания словно ее и не услышала. — Твоя охранная система снабжена тревожной кнопкой?
ebooksa